— Человеческий век недолог, — женщина с сожалением покачала головой, — Их жизнь хрупка, как тонкое стекло. Но мы другие. Ты знаешь, — Она положила руки на плечи дочери, — Авель хороший, добрый мальчик, но он не вампир. Присмотрись лучше к Каину. В конце концов, именно за него тебе предстоит выйти замуж.
— Что будет, если я полюблю человека? — спросила девочка, всматриваясь в безмятежные глаза матери, что постепенно начали темнеть синхронно с накрывающим их небом, и все пространство, окружающее Рошель, погрузилось во мрак.
— Ты уже полюбила.
В непроглядной тьме, что давила со всех сторон, она попыталась сосредоточиться на своем дыхании, и подступившее чувство тревоги начало постепенно отступать.
***С ранних лет, будучи совсем ребенком, Рошель уже сторонилась себе подобных и тянулась к людям. Она не задавалась вопросом, почему так происходит. Просто холод ее отталкивал, а тепло манило. Так было всегда. Человеческое тепло для нее было несоизмеримо даже с самой широкой душой вампира. Девочка тянулась к тому, в чем бьется жизнь и слышен стук сердца. К тем, кто краснеет при смущении и бледнеет, испытывая страх. К тем, чей отрезок жизни имеет срок. Для нее лишь это имело настоящую ценность. Рошель восхищали люди. Она их искренне любила. Быть может, потому, что ей попросту не попадались плохие представители человечества. А вот вампиры, мягко говоря, отталкивающие, встречались очень даже часто. Так или иначе, детский опыт повлиял на очерк ее взрослой жизни, и уже будучи молодой девушкой, Рошель решила, что ничего общего иметь с вампирами она не желает. А уж тем более связывать с одним из них свою жизнь, что могла тянуться целую вечность.
Вот уже как четыре года девушка бродила по глубинам своего подсознания, переживая множество воспоминаний, искаженных временем и собственным восприятием. Переживала свою смерть и вновь перерождалась. Проплывала сгустком бьющейся энергии в разноформенных коридорах времени, повторяющиеся бесчисленное множество раз. Вселялась взрослым разумом в тело десятилетней себя же и смотрела сюрреалистические сны, что ей подкидывало воображение. Но иногда она частично приходила в себя. В такие моменты становилось невероятно страшно, ведь физическое тело по прежнему оставалось неподвижным. Не было сил даже открыть глаза. Ощущая тесноту парализованных конечностей, вампирша пыталась как можно скорее остыть, расслабиться и вновь уйти в забытье. Нередко она ощущала рядом с собой присутствие капитана. Аккерман приходил к ней. Рошель это знала и чувствовала. Часть ее души даже сквозь сон невольно стремилась к нему, нередко пролетая над их совместно связанными воспоминаниями. Однако даже в таком состоянии, когда она едва ли осознавала себя, девушка бежала прочь от своих чувств. Спотыкалась, падала, отряхивалась и убегала вновь. В последнее время, когда рассудок прояснялся и глубокий сон переходил в легкую дрему, она все чаще задумывалась о том, когда это чувство могло в ней зародиться. Когда именно она перестала принадлежать самой себе? Раньше девушка думала, это произошло тогда, когда капитан позволил ей выпить своей крови. Но теперь, имея безграничное время для размышлений, она поняла, что все зародилось гораздо раньше. Это случилось еще в тот день, когда огонь, горящий в ее голубых глазах, впервые соприкоснулся с холодом серых. В ту секунду, когда она вдохнула запах его кожи и поняла: он — Аккерман. Уже тогда все было предрешено для них обоих. Вот только признаться в этом было тяжело. В первую очередь себе же самой.
В какой-то момент девушку выбросило из забвения, и она невольно совершила судорожный вдох обжигающего, словно раскаленный металл, воздуха. В ту же секунду все тело пронзило резкой болью. Сквозь звон в ушах Рошель стала разбирать чьи-то отдаленные голоса:
— Живее! Все наружу! — закричали где-то совсем рядом.
— Дверь! — перебил другой голос, — Скорее закрывайте ее.
Вампирша сделала еще один вдох, превозмогая сковывающую боль, и попыталась сфокусировать зрение на сыром от постоянной влаги потолке. Освещение в карцере было достаточно тусклым, но даже такой свет нещадно резал глаза, заставляя ее все время щуриться.
— Рошель, — голос звучал неуверенно и тревожно.
Девушка медленно повернула голову к металлической решетке, за которой стоял обращающийся к ней человек:
— Пакеты с кровью слева от тебя. Надеюсь, этого достаточно, чтобы ты восстановилась, — в проходе находился светловолосый паренек, слишком уж похожий на Армина Арлерта, но выглядящий гораздо взрослее.
Вампирша свесила руку с койки, нащупывая под собой мягкую упаковку, и вмиг разорвав ее, начала пить. Жадными глотками она поглотила все содержимое пакета и приступила к следующему. Потом еще. И еще. Она наполняла себя жизненным ресурсом до тех пор, пока не опустошила совершенно все предоставленные ей упаковки.
— Армин? — прохрипела в итоге, поднимая кроваво-красные глаза на разведчика, на что тот коротко кивнул и подошел ближе к решетке.
— Я могу зайти? — спросил он, — Ты контролируешь себя?
— Да, — кивнула брюнетка, — Я сыта, — она привстала на локтях, принимая сидячее положение, — Сколько времени прошло? — спросила, все еще оценивая внешние изменения парня, как в момент замерла, осознавая, что дело неладно. Иначе бы ее не стали будить, — Что случилось?! — ее голос нервно задрожал.
— Прошло четыря года, Рошель, и случилось многое, — признался Армин, — Но важно лишь то, что Эрен запустил Дрожь Земли, — парень сделал паузу, — И капитан…
— Что с ним?! — не дослушав, перебила брюнетка.
— Мы не знаем, что с ним, — Армин покачал головой, отворяя решетку.
— Под чьим командованием разведкорпус?
— На данный момент под моим, — обреченно вздохнул парень, — Вот только разведки как таковой уже не существует. Произошло свержение власти, и отдать тебе приказ я не могу…поэтому, лишь прошу, — он перевел на нее потухший взгляд, — Если есть хоть какая-то надежда, что он жив, — блондин пожал плечами, — Он нам нужен. И ты нужна.
— Капитан жив, это совершенно точно, — Рошель опровергла его опасение, — Но в каком он состоянии, я знать не могу, — она прошла вместе с Армином к выходу, покидая карцер — Мне не нужен приказ, чтобы помочь вам. Я это сделаю по своей воле.
— Власть теперь в руках йегеристов, — объяснил он, — Ты их узнаешь. К тому же их большинство. По возможности избегай встречи с ними, но если все-таки нарвешься, то…делай, что захочешь, но знай, от них пощады не будет.
— От меня тоже, — бросила девушка, фоном координируя свои дальнейшие действия.
— Капитан Леви должен был доставить к нам Зика, однако его искали и йегиристы. Маршрут лежал через замок Утгард и по прямой к Рагако. К сожалению, это вся информация.
— Кровь осталась? — спешно спросила девушка, на что Арлерт протянул ей два пакета.
— Это все, что есть, — блондин смущенно опустил глаза, — Спасибо, — стянув себя ранец, он достал револьвер, — Ты умеешь пользоваться оружием?
— Эрвин учил стрелять, — кивнула девушка, — Не так хорошо, как хотелось бы, но защититься смогу.
— Хорошо, — облокотившись о стену, Армин разложил карту, — Если ты его найдешь, направляйтесь сразу сюда, — он очертил пальцем выбранную область, — Там заброшенная штаб квартира, — В случае, если не сможешь, все равно возвращайся сюда.
— Если не найду, скорее всего, я уже не смогу вернуться, — ее голос дрогнул, — Если он погибнет, я тоже умру.
— Тогда, — парень вновь бросил обеспокоенный взгляд, — Тогда сделай все, чтобы вернуться вдвоем.
***Ночь была темной и холодной. Ни звезд, ни луны. Ничего, что хоть немного бы освещало дорогу. Небо затянуло тучами, что почти лишало девушку дальнего обзора. Это являлось как плюсом, так и минусом. Встретив врага на близком расстоянии, вампирше было бы гораздо легче от него избавиться, чем просто словить в себя пули на расстоянии и отрубиться на неопределенное количество времени. После застоявшегося душного воздуха в карцере, уличная свежесть и разнообразие запахов усложняли задачу еще больше. Случись это в любое другое время, Рошель бы с легкостью взяла след. Но не после пробуждения, когда все ее возможности были совсем на нуле. Девушка двигалась больше по наитию, чем руководствуясь обонянием.