— Красивая, и море слышно, — произнесла Сэм, прикладывая ее к уху.
— Море — это ты, — сказал Габриэль, и она услышала первые звуки рояля. — Море света, — улыбнулся он и стал играть. Музыка переливалась, как брызги воды в лучах солнца. Сэм слушала, и ей казалось, что ее укачивают на волнах. Мелодия изменилась и стала грустной. Габриэль играл с закрытыми глазами так, словно не он играл музыку, но она вела его. Теперь Сэм показалось, что она снова стоит на поверхности темного моря и всматривается в его глубину, откуда на ее смотрят две прекрасные голубые звезды. Мелодия была похожа на фразу, звуки складывались в слова, и эти слова пели ей «Иди ко мне, иди ко мне…» требовательно и неотступно. И таким одиночеством и тоской был наполнен воздух вокруг, что рояль жалобно зазвенел оборвавшейся струной, и музыка стихла.
— Что это было? — прошептала Сэм.
— Это была твоя мелодия, — ответил он.
— Ты написал для меня музыку? — Спросила Сэм, глядя на светлые волосы Габриэля в лучах солнца.
— Она родилась сама, — улыбнулся он. — Прости, что такая грустная. Но такая ты в глубине.
Они вновь вышли на террасу и устроились на перилах, подставив свои лица ветру. Так хорошо было молчать рядом, не напрягаясь, и не произнося ненужных слов. Молчание, которое объединяло куда больше, чем любые беседы.
— Что будешь делать сегодня вечером? — Спросил он.
— Хочешь пригласить меня в гости? — Усмехнулась Сэм.
— Надеялся, что ты пригласишь меня.
— Ты и так знаешь мой дом не хуже меня. — Улыбнулась Сэм. — Безо всяких приглашений.
— Я принесу тебе лучшие фрукты из города. И те, что ты еще не пробовала. — Сказал он.
— Габриэль. — Сэм взглянула в его зеленоватые глаза. — Я рада тебе в любое время.
— Я знал, что ты не сможешь устоять против фруктов. — Хохотнул он.
— Шут гороховый. — Произнесла Сэм, улыбаясь и толкая его с перил. Он ловко извернулся и спрыгнул на пол террасы. Она не могла понять, как ему удавалось сохранять такую отличную форму без регулярных упражнений, тренажеров или чего-то в этом духе. Но смотреть на него доставляло эстетическое удовольствие. Ее взгляд не ускользнул от его внимания.
— Нравлюсь? — Спросил он, хитро глядя на нее.
— Еще бы. — Ответила она и погрустнела. — Вечером ты снова уйдешь?
— Ты бы хотела, чтобы я остался? — Спросил он серьезно.
— Да, Габриэль, я бы очень хотела. — Созналась она. — Как мечтают об огне в кромешной тьме.
— Ты сама этот огонь. — Мягко произнес Габриэль, беря ее за руку. Его ладони были такими большими, мягкими и теплыми.
— Только я забываю об этом без тебя. — Произнесла Сэм и совсем поникла.
— Тогда выше нос, и иди готовься к гостям, пока я слетаю в город. — Широко улыбнулся он, и Сэм оттаяла от этой улыбки.
Сэм не знала, что происходит между ней и Габриэлем. В ее жизни и так было достаточно сложностей с мужчинами, но Габриэль, видимо, на самом деле был ее светом во тьме, кромешной тьме, в которой она жила большую часть своего времени. Тьма была мягкой податливой сознательной тканью, пока была обезличена, когда же в нее вернулся Дориан, тьма обрела его лицо, она стала им, и теперь Сэм уже не управляла ею, она могла лишь полагаться на его милость или добрую волю. Все время находиться на свету — так сказал Габриэль? И Сэм представила, как она летит на самолете следом за солнцем всю свою жизнь.
Фрукты оказались на редкость экзотическими. Одну мохнатую зеленую грушу Сэм пыталась сначала откусить, потом распилить, но когда распилила, так и не поняла, какую ее часть следует есть. Габриэль рядом не подсказывал, а только потешался над ней, искренне веселясь и надрывая от смеха живот.
— Габриэль, — она коснулась его руки. Солнце уже близилось к закату, и Сэм не хотела расставаться с ним, словно он был пугалом для ее ночных кошмаров.
Он неожиданно схватил ее за протянутую руку и усадил себе на колени, сгребая ее в охапку. Сэм поначалу хотела вырваться, но потом ощутила себя очень комфортно и осталась сидеть у него на руках, прислушиваясь к себе.
— Хорошо? — ласково спросил он.
— Да. Не уходи. — Попросила она.
— Хорошо, я немного задержусь. Но ненадолго, Сэм.
Сэм радостно развернулась у него на руках и зарылась носом в его волосы.
— Детский сад. — Фыркнул он, но в его голосе тоже светилась радость.
Глава 11
Именно так их и застали Саранд, Дэниэл и Билли, по очереди появившиеся в комнате.
Сэм вспомнила об их визите, только когда увидела их прямо перед собой. То ли сон во тьме повлиял на ее память, то ли день заставил забыть обо всех делах ночи.