— Ты жуй, деточка, жуй, не разговаривай.
— А почему ты не ешь мяса? Ты вегетарианец?
— Что-то вроде того. — Вздохнул он. — Я не питаюсь чужими жизнями.
Перед глазами Сэм возникла картина крови и вампиров, и она перестала задавать Габриэлю вопросы. Но он не перестал.
— Так ты виновна по всем пунктам: в трусости, предательстве и подлости?
— Что? — Спросила Сэм, с трудом проглатывая булку. — А, это. Нет. То, что он считает трусостью — всего лишь мое желание спасти его и себя от неприятностей.
— А что насчет предательства?
— Предательства тоже не было, была самая дурацкая глупость, какая могла случиться. Но да, с его стороны она может выглядеть и подлостью, и предательством, потому что в такую чушь очень сложно поверить.
— Как у тебя все интересно. — Сказал Габриэль, забрасывая ногу на ногу в сияющих белизной парусиновых брюках.
— Ты такой белый и сияющий, — отвлеклась Сэм, — как принц.
Он усмехнулся, показав тонкую полоску белоснежных зубов.
— Ты говоришь о своем друге, и я вижу, что он тебе далеко не безразличен. Но ты еще ни разу не вспоминала своего дедулю.
— Габриэль, — Сэм поморщилась, — не называй его так.
— Ну, ты же не говоришь мне, как его зовут.
— Разве это так важно?
— Нет, поэтому и не важно, как я его называю. Всего лишь обозначение. — Он улыбнулся и легко встал. — Хочешь, я сыграю тебе? — Произнес он, предлагая ей руку.
— Я уже говорила, что да. — И они пошли в комнату с роялем.
Сэм слушала музыку и смотрела, как его пальцы порхают по клавишам. Он был таким легким и непринужденным, что казалось, каждый способен играть так, но когда она коснулась пальцами клавиш, они звучали грустно и расстроено, и не складывались ни в один гармоничный звук, а лишь во что-то бессвязное и едва ли не раздражающее.
— Это настоящее волшебство, — произнесла она, глядя на инструмент.
Габриэль приблизился сзади и накрыл ее руки своими. Вместе у них, хоть и немного неуклюже, но начало что-то получаться.
— Это так здорово, — засмеялась Сэм. — Вместе — другое дело.
— Вместе многое здорово, — произнес он, глядя на нее проникающим насквозь взглядом.
— Габриэль, — Сэм напряглась рядом с ним, — пожалуйста, не играй со мной.
Она поднялась, собираясь уходить.
— Оставить тебе кровать на террасе? — Спросил он, усмехаясь.
— Не смешно. — Отозвалась Сэм. — Я не приду ночью.
— Да ну? — Он в это явно не верил. Верила ли она сама, что не придет? Если что-то еще случится ночью, она не могла бы гарантировать.
— Тебя ведь все равно здесь не будет. — Пожала она плечами.
Он посмотрел на нее грустно, и Сэм пожалела, что заговорила об этом. Ей не хотелось уходить, оставляя в памяти печальное лицо Габриэля.
— Габриэль, — она снова подошла к нему и коснулась губами щеки, — хорошей тебе ночи.
Он улыбнулся.
Глава 8
Вскоре после заката зазвонил телефон, и Сэм с замиранием сердца подняла трубку. Но это был не Малькольм, и уж тем более не Дориан.
— Привет, Сэм, — произнес радостный голос.
— Привет, Билли.
— У меня все отлично. Я там, где ты и хотела меня видеть. — Сказал он.
— Это где? — Сэм настолько огорчилась, что это был не Малькольм, что не могла нормально думать.
— Эй, ты чего? Грустишь там? — Пытался поддержать ее Билли. — Понимаю. Я видел их обоих: и Дориана, и Малькольма. Ну, ты и даешь, Сэм, должен тебе сказать.
— Ты о чем? — вяло поинтересовалась она.
— Ты не сказала мне, что он не просто воскрес, но что он… что он и есть тот самый, легенда всех вампиров. И что я — друг его невесты. Это же просто зашибись, а не новость, Сэм! Сэм?
— Да, Билли, только я что-то не ощущаю себя зашибительно. — Ответила Сэм все также грустно.
— Скучаешь? Но у меня есть еще хорошая новость для тебя: мы с Дэниэлом и Сарандом приедем тебя навестить.
— А почему с Сарандом? — Спросила Сэм, начиная подозревать, что визит был только внешне дружеским, а, по сути, к ней приставляли наблюдение или охрану.
— Он решил поехать за компанию с Дэниэлом, а Дэниэл, как и я, хотел навестить тебя. — Счастливо произнес Билли.
— Как там Мак? — не удержалась Сэм.
— О, он очень занят работой, которую ему поручил Дориан, так что нам особо некогда было поговорить. Но ко мне он отнесся просто замечательно, и принял меня без лишних слов.
— А Клер?
— Клер тоже здесь, — Билл поморщился. — Она… я так понимаю, у нее снова виды на Малькольма.
Сэм молчала. Что она чувствовала? Ревность? Пожалуй, нет, скорее только боль, если он действительно сблизится с Клер.