— Да. Чужая кровь ударяет по их пищеварительной системе.
— Видели бы вы, как их выворачивало! Уши хотелось заткнуть — так эти детки вопили. Потом старуха встала и тоже закричала. Но не как человек. Как зверь. С ней тоже началась перемена.
Келлер допил остатки кофе.
— Хотите еще?
— Спасибо, мистер Доддс. Мне достаточно.
— Может, выпьете пепси? Мы купили ящик для особых случаев. — Он пожал плечами. — Я не особо жалую спиртное.
— Нет, мистер Доддс. Спасибо. Пепси я не хочу.
Доддс тоже допил свой кофе.
— Можно вас кое о чем спросить?
— Конечно, — ответил Келлер.
Наступало время приниматься за то, ради чего он сюда приехал. Доддс мешкал. Келлер вполне его понимал и не упрекал.
— Бывало, что вы ошибались?
— То есть как, мистер Доддс?
— Ну… вы думали, что они обратились, а на самом деле — нет. Такое было?
Келлер прекрасно понимал, о чем пытается спросить у него Доддс. Это был даже не вопрос, а мольба, обращенная к Богу, если тот существовал: «Сделай так, чтобы это оказалось ошибкой. Пусть все окажется не таким, каким видится».
— До сих пор… я не ошибался, мистер Доддс.
— Вы знаете, каково ей будет… моей жене?
— Догадываюсь, мистер Доддс.
— Ей уже не стать такой, как была.
— Да. Не хочу вас обнадеживать.
Доддс разглядывал свои руки, которые вновь сжались в кулаки.
— Шваль вонючая, — прошептал он.
— Мистер Доддс… может, я пойду и… взгляну?
— Вы действительно не хотите еще кружку кофе?
— Спасибо за предложение, но два мне вполне хватило.
В доме было сумрачно и прохладно. Сразу чувствовалось, что это здание старой постройки: и потолки высокие, и отделка красным деревом, и пол успел истереться. Но, невзирая на почтенный возраст, дом выглядел приятным и уютным. Особенно в жаркий день.
Еще в коридоре Келлер услышал пение миссис Доддс — весьма странное пение, правильнее даже было бы назвать это бормотанием.
— Если она опять вам что-то скажет, вы… простите ее, мистер Келлер.
Приехавший кивнул.
В это время в окно гостиной влетел камень. Звук разбившегося стекла прозвучал не резко, а скорее приятно, почти музыкально.
Доддс бросился по коридору, оклеенному розовыми обоями. Гость побежал за ним. Хозяин рванул дверь-ширму, едва не задев локтем лицо Келлера.
На лужайке, в тени вяза, стояли люди: шестеро мужчин и четыре женщины. Соседи. У двоих в руках были карабины.
— Вот он, — сказал один из мужчин.
— Сукин сын Келлер, — подхватил другой.
— Проваливайте отсюда, — взревел Доддс, спускаясь по ступеням крыльца. — Это моя земля.
— Элси, ты что, действительно позволишь ему это сделать? — спросил кто-то из мужчин.
— Это мое дело, — ответил Доддс, вцепившись в лямки комбинезона.
Вперед вышла миловидная женщина.
— Прости, Элси, что мы сюда явились. Но мужчин было не удержать. А мы поехали с ними, чтобы они сгоряча не наделали глупостей.
— Говори за себя, милашка, — возразила ей другая женщина — толстуха в клетчатой мужской рубашке и джинсах. — Лично я не прочь отрезать этому Келлеру яйца и скормить моим свиньям.
Двое мужчин расхохотались. Чувствовалось, толстуха хотела их подзавести, и это ей удалось.
— Думайте, что говорите и делаете, а то как бы потом жалеть не пришлось, — угрюмо бросил им Доддс.
— И твоя жена на это согласна? — спросил мужчина со вторым карабином и сам же ответил на свой вопрос. — Бьюсь об заклад, что нет. Уверен, она противилась тебе, как могла.
Подул прохладный ветерок. В такой день приятно пить лимонад, следить за полетом бабочек-данаид или разглядывать жеребят, скачущих вверх-вниз по зеленым холмам. Обозленные мужчины с карабинами в него вписывались плохо.
— Я вам все сказал, — буркнул Доддс.
— А как насчет тебя, лепешка навозная? Что ты скажешь нам, Келлер?
— Черт бы тебя побрал, Дэви… — начал было Доддс.
— Мне и карабина не нужно, Элси. Я его голыми руками.
С этими словами человек по имени Дэви отдал свое оружие и подошел к крыльцу.
Келлер узнал этого человека: он возил на продажу зерно и фураж и любил помахать кулаками в барах. Не дай бог оказаться у такого на пути. Его веснушки напоминали оспины, а кулаки были тяжелыми, как две наковальни.
— Эй, кусок дерьма! Я, кажется, задал тебе вопрос.
— Дэви, — вновь попробовал урезонить его Доддс.
Келлер спустился с крыльца. От буяна разило пивом.
— Дэви, мистеру Доддсу было тяжело на это решиться, — сказал Келлер. Он говорил настолько тихо, что остальным пришлось подойти ближе. — Но это их с женой совместное решение.
— А ты и рад, гаденыш, — сказал Дэви, обдав Келлера новой волной пивного перегара. — Ты из тех извращенцев, которые любят такие штучки.
За спиной Дэви послышались проклятия в адрес Келлера, что только подзадорило забияку. Правой рукой он наотмашь ударил Келлера в челюсть.
Тот стал оседать на землю. Перед глазами замелькали желтые и черные пятна. И тут Дэви ударил его правой ногой в грудь.
— Убей этого подонка, Дэви! — завопил мужчина с карабином. — Не церемонься с ним!
И тут со стороны дома ударил дробовик.
Дробь пролетела совсем близко от Дэви, продырявив ему правый рукав — рубаха приобрела такой вид, будто над ней потрудился шаловливый щенок.
На крыльце стояла миссис Доддс с двуствольным обрезом в руках. Оружие было вполне серьезным, как и решимость хозяйки.
— Все слышали, что сказал мой муж? Убирайтесь с нашей земли!
— Мы же только хотели помочь тебе, Мирна, — промямлил Дэви. — Знали, что ты против.
— Заткнись, Дэви. Я ошибалась насчет Келлера. Он занимается этим не ради удовольствия. То же самое ему пришлось сделать со своей женой и сыном. Или вы забыли?
— Но… — пробормотал драчун.
Стволы обреза были нацелены ему прямо в грудь.
— Напрасно ты думаешь, Дэви, что мне не хватит духу тебя застрелить, — сказала Мирна.
Жена Дэви дернула его за рукав.
— Идем, дорогой. Ты же видишь, она не шутит.
Однако тот не хотел отступать просто так.
— Этот Келлер занимается грязным делом. Совсем недавно и ты, Мирна, была того же мнения.
Миссис Келлер грустно покачала головой.
— А что стало бы с ними, если бы он этого не делал? Если забыл, съезди в город, посмотри. Потом скажешь, хочется ли тебе, чтобы кто-то из твоих превратился в такое же чудовище.
Жена Дэви вновь дернула мужа за рукав.
— Прости его, Мирна, — сказала она миссис Доддс. — И остальных тоже. Парни слишком налегали на пиво. Нам было их не остановить. Прости, Мирна.
Десять незваных гостей побрели к проселку, где стояли их машины. На чету Доддсов они старались не смотреть.
— Красивая комната, — сказал Келлер двадцать минут спустя.
Так оно и было. По голубому фону обоев кувыркались плюшевые мишки и единороги. Детский столик с парой стульчиков, глобус, несколько детских энциклопедий. То, что может понадобиться растущему ребенку. Точнее, могло бы понадобиться.
Детская кроватка стояла в углу. Миссис Доддс загородила ее собой.
— Вы простите, что я вас так встретила, — сказала она Келлеру.
— Это вполне понятно.
— И за Дэви тоже простите.
— Вы тут ни при чем.
Келлер понял: Мирна Доддс не только оттягивала время. Она… умоляла его.
— Вы повнимательнее осмотрите нашу малютку.
— Обязательно.
— Я слышала, случаются ошибки. Думают, началось обращение, а там совсем другая болезнь, но с похожими симптомами.
«Обращение — не болезнь», — мысленно возразил ей Келлер.
— Я очень внимательно осмотрю вашу дочь, — пообещал он вслух.
— Нам с женой уйти? — спросил Доддс.