-Корейским? Можете сказать что-нибудь? – спросил доктор.
-Конечно, - заявила я, - хару-хару, бого шипта, саранхе, квон чжи-ен, чхве сын-хен, анье.
-Что это значит?
На самом деле это названия песен и имена артистов, но ему об этом знать необязательно, поэтому:
-Я поприветствовала вас и пожелала хорошего дня.
-Спасибо.
-Не за что.
- Ладно, а на сербском?
-Пада киша, добар дан, свим сердцем, београдски синдикат, Слободан Милошевич.
-Полагаю, это значит тоже самое.
-Именно.
Доктор поджал губы. Неужели, он понял, что я его обманываю.
-Вы знаете латынь?
-Да, немного, - я занервничала, латынь он точно знает, - изучала, поэтому кое-что помню. Например, еt usque in aeternum condemnabitur.
-Вы меня только что прокляли на латыни?
-Я пожелала вам доброго здравия, - я точно не знала, что сказала. Эти слова сами собой всплыли в голове.
-Но вы прокляли меня.
-Извините. Я не хотела.
-Достаточно. Вы не подходите.
-Что? – я бросила доламывать кофеварку, - что вы сказали?
-Вы не подходите на это место. У вас нет должного образования, опыта работы и навыков. К тому же вы прокляли меня.
-Но это не всерьез.
-Я в этом не уверен. И вы не умеете даже кофе сварить.
-Но послушайте, я очень аккуратная и старательная, коммуникабельная и легкообучаемая.
-Мне кажется, все наоборот. Но я не собираюсь вдаваться в подробности, поэтому до свидания.
И он указал мне на дверь.
С тяжелым сердцем я вышла. Как же мне вернуться домой, если у меня нет ни денег, ни работы. Я полнейшая неудачница, меня даже в сумасшедший дом не взяли.
Медленно я побрела по стеклянным коридорам, размышляя, не пытались ли психи выброситься из этих огромных окон. Может, стекло пуленепробиваемое, точнее не бьющееся. Эх, жаль, место тут хорошее, светлое. Но меня сюда даже пациентом не возьмут, тут верно все очень дорого и лечатся тут всякие кинозвезды от передоза наркоты или сомнительных психозов вследствие немереной популярности.
Едва волоча ноги, я покинула здание больницы и вновь оказалась на кладбище. Неожиданно зазвонил телефон, бодрая корейская музычка о том, что мы умрем, но только не сегодня огласила мрачные окрестности. Я открыла сумочку, чтобы взять телефон и тут поняла, что здесь кое-что есть. Это был пластиковый белый пузырек с таблетками. Это же Гвидо, этот псих мне подложил. Может, стоит вернуться и сказать об этом доктору Гризману.
Но разрывающийся телефон остановил меня. Это была сестра. Мне трубку брать не хотелось, но все же вдруг то-то срочное.
-Да, что такое? – пробормотала я в трубку.
-Ну что тебя приняли?
-Нет.
-Так и знала, может, ты и не ходила вовсе? Когда ты уже найдешь работу и перестанешь висеть на маминой шее, ты ешь и живешь в этом доме, ничем не помогая, долго это будет продолжаться?
-Но это и мой дом, почему ты говоришь так, будто я там чужая и что значит я не помогаю, разве ты сама не живешь там же, к тому же семья…
-Да как ты еще и смеешь огрызаться в таком положении? Жирная дура! Ты не можешь найти себе ни парня ни работу, на твоем месте я бы сдохла от такой никчемности.
Я убрала трубку на секунду от телефона, выдохнула, затем попыталась сказать недрожащим голосом:
-Я не собираюсь выслушивать твои оскорбления, и еще я сказала, что собеседования еще не было, а не то, что я его не прошла.
Я отключилась. Мне не хотелось плакать, но все же слезы сами полились из глаз. Моя семья – полный отстой, они не то, что никогда не поддерживают меня, они просто ненавидят меня и постоянно срываются. И я не могу даже постоять за себя, если я буду ругаться в ответ, то они просто выгонят меня из дома. К тому же я не могу так низко опуститься, чтобы бросаться идиотскими оскорблениями в сторону даже настолько плохих родственников. Это ниже моего достоинства. Казалось бы, что семья должна поддерживать тебя в сложной ситуации, но у меня все наоборот.
Хуже того, что вся моя жизнь наперекосяк, у меня нет ни хорошего образования ни престижной работы, чтобы снять отдельную квартиру. И я лишилась всего. Моя сестра тоже живет дома у мамы, потому что развелась с мужем и вернулась назад, но в отличии от меня к ней относятся хорошо, а надо мной измываются хуже Золушки.
Где же мне достать денег, чтобы изменить эту жизнь? Я присела на какую-то маленькую лавочку у незнакомой могилы и просидела так очень долго, перебирая в памяти события своей жизни. Вспоминая то время, когда я ничем не отличалась от прочих молодых девушек. Что же случилось потом? Я бросила учебу, не заводила ни подруг ни отношений с мужчинами, моя жизнь полетела под откос, и теперь я полное ничтожество и нет ни единого шанса вернуться к нормальной жизни. Тогда, быть может, мне и не стоит жить…Если бы я действительно умерла, все бы вздохнули с облегчением. В сущности я никому не нужна. И что меня держит. У меня даже таблетки есть какие-то. Точно. Ими вполне можно отравиться. Я порылась в сумочке, нашла тот самый пузырек и посмотрела на название. Бета-каротин. Интересно, что это. Нужно хотя бы узнать, как это действует. Может, это психотропное. Чем интересно пичкают психов?