Хотелось постучаться головой о ближайшее дерево, чтобы поставить мозги на место. Жертвы – случайные девушки, а подставили Веньку, потому что последняя – студентка его вуза? Получается, могли выбрать любого, и просто не повезло. Но что-то не вяжется эта теория с тем, что все слишком скоропалительно идет. Обычно такие дела расследуются со всевозможной тщательностью, даже призываются специалисты из центрального аппарата. Только мне почему-то кажется, что наверху никто ничего не знает. Может, все же звякнуть Пете?
И оборотень этот, будь он неладен! Его сто процентов что-то связывает с Ингой, активное внимание ко мне как к нежелательной персоне, опять же. В былые времена мы с ним тоже не особо ладили, но не так, чтобы гнать поганой метлой за пределы любимой провинции. Хотя если он голосовал за Богаднова… Тогда объективности ждать не приходится. Понятия не имею, что все это значит, но докопаться до правды я обязана! Хотя бы для личного успокоения.
Глава 7
Нож был острый, явно свежезаточенный, с длинным тонким лезвием и, что самое паршивое, выполненный из чистого серебра. Следовательно, оставлял страшные и очень болючие для любого вампира раны, нередко приводящие к летальному исходу. Если, конечно, вовремя не оказать помощь, очистить кровь, отравленную драгметаллом, или хотя бы приложить подорожник. Ладно, последняя мысль – полный бред, но имею право, ведь именно я сейчас лежу возле своего подъезда с колотой раной в боку, и под оханье вездесущей – храни ее Небо! – соседки пытаюсь дотянуть до приезда скорой.
Некто настиг меня, когда я выходила из машины, вероятно, ждал. Я не успела ни почуять опасность, ни отскочить, когда из кустов мимо молнией метнулась тень. Спустя несколько секунд и четыре шага почувствовала слабость, ноги отказались двигаться, коленные чашечки превратились в ватные диски и согнулись, опустив тело на мокрый асфальт. И только потом пришла адская боль, которая застилает глаза темной пеленой.
Такой меня и нашла тетя Сима, решившая прогуляться по двору на сон грядущий.
– Маринка, ты уж потерпи, эти мчатся, сказали, по городу ремонт дороги. Ну да проскочат, я так думаю, они ж с этими…воют которые. Ты уж не умри под моими окнами, пожалуйста.
Трогать она меня побоялась, поэтому причитания я слушала, корчившись в позе эмбриона. Когда плаксивый голос начал затихать, перекрываемый шумом в ушах, попыталась поднять голову, но стало только хуже. Сознание уплывало медленно, но неотвратимо. В принципе, я была не против, от боли хотелось выть как дикие в полнолуние.
– Вот демоны!
Слова прозвучали у самого уха, в зоне видимости появились тяжелые берцы. Странную обувь нынче носят фельдшеры! Мои плечи тряхнули, тело приподняли, и крик вырвался сам собой, хотя до этого получались только хрипы. Как некультурно поступают с умирающей!
Меня привалили к стене и порвали кофту, обнажая рану в боку с торчащим ножом.
– Тише-тише, Марина, вот так, аккуратнее, – расплывающийся образ мужчины перед глазами никак не мог приобрести четкие формы, но голос я узнала. – Сейчас я его уберу, резко, терпи. На счет три, хорошо? Раз…
Не досчитав до обещанной цифры, Женя выдернул лезвие. Крик я сдержала, зато мысленно материлась так, что позавидовали бы работяги-строители.
– Вот и хорошо, сейчас станет лучше. Женщина, что ж ты бедовая такая, а?
Он постоянно что-то бормотал, пытаясь поймать мой взгляд. Что делал с раной, не знаю, но та страшная боль постепенно проходила, за что я была искренне благодарна.
– Сказал же: не лезь, нет, надо проявить самостоятельность. Смотри на меня, говорю! Эй, слышишь? По глазам вижу, что слышишь и уже злишься. Это хорошо, значит, жить будешь.
Чисто из вредности захотелось потерять сознание, но, как назло, оно, наоборот, стало проясняться.
– Сейчас поедем в больницу, тебя подлатают, а потом я лично тебя придушу!
– Не дождешься, – прохрипела я.
– Хвала Небу, а то я решил, что ты того, готовишься уже умирать тут, раз молчишь. Я приложил к ране кристалл, который вытягивает серебро. Потерпи немного, эти демоновы эскулапы скоро будут.
– А ты здесь откуда?