- Изумруд… Он у тебя…
- Я ждал, пока ты очнёшься, чтобы вернуть его тебе.
Сколько раз этот перстень покидал мой палец и снова возвращался… Я протянула Доминику руку, стараясь, чтобы она не дрожала. Странно, кольцо, что подарил Арент, исчезло. Скорее всего, оно соскользнуло в утробе змея и теперь покоится на дне океана.
- Это не всё,- в ладони Доминика сверкнуло кольцо из алмазной лаванды.
- Но откуда?.. Думала, Арент их…
Голос осёкся. Несмотря на все усилия, боль подчиняла меня себе, и Доминик это понял.
- Прости, что обрекаю тебя на это… Я не… Всё время, что ты была с ним, я…
- Я не была с ним…- мягко поправила я.- Ритуал действует определённым образом… Как только я это поняла, смогла контролировать и себя, и его… но не видела выхода надолго… потому и не собиралась пережить битву…
Доминик прижался лбом к моей груди.
- Сумасшедшая…
Теперь эта идея казалась безумием и мне. А Доминик… он ведь разгадал мои намерения сразу, пытался меня удержать, и всё равно был вынужден смотреть, как я бросаюсь в пасть гигантской рептилии… Только представить, если бы на подобное решился он. Я бы никогда ему простила. Чувство вины на мгновение заглушило боль, и я прошептала, как если бы это объясняло и оправдывало всё:
- Для меня всегда был только ты один…
- Как и ты для меня… Моя единственная, моё сокровище, моя любовь… Как и ты для меня…
Порывистые поцелуи покрыли моё лицо, плечи, шею… Я попыталась погладить его по щеке, но ладонь тряслась слишком сильно, и я её опустила. Губы Доминика дрогнули.
- Кровь падре позволит мне убить его. Как только его не станет, заклятие падёт. Только продержись это время, прошу тебя…
Я покачала головой.
- Никогда не рассказывала тебе об особенности преподобного отца… потому что не хотела и не хочу его смерти…
- Неужели думаешь, я убил бы его, если бы даже знал об этом раньше? Он умирает. То, что произошло с тобой и с его другом, было ударом, от которого ему не оправиться. И, поверь, он готов заплатить эту цену, чтобы освободить тебя…
Я слабела всё больше, уже едва понимала, что он говорит… Потом откуда-то донёсся голос отца Энтони:
- Нужно торопиться, сын мой. Посмотрите, что с ней происходит. Никто не знает, что случится, если это не остановить. Дайте мне лишь несколько минут, чтобы…
- Конечно, падре. Я буду за дверью.
Губы Доминика с нежностью приникли к моим, и я осталась с отцом Энтони наедине, постаралась сфокусировать взгляд на его лице…
- Отец… Должен же быть другой способ…
Боль усилилась настолько, что в ушах поднялся звон. Меня это разозлило. Они всё равно поступят так, как решили, то есть я смотрю на преподобного отца в последний раз… и толком не вижу его лица…
- Дитя моё,- он взял мою руку в свои ладони.- Я уже говорил, что вы мне как дочь. И Фредерик… он тоже был очень к вам привязан. Его кровь вас погубила, так пусть моя спасёт. Уверен, он уже ждёт меня, чтобы услышать обо всём из первых уст. И, честное слово, мне есть что рассказать. В конце концов, не каждому довелось пережить Армагеддон.
Слабое прикосновение губ на моей щеке, я попыталась удержать его руку… и поняла, что сжимаю пустоту…
Я собирала цветы на пустынном лугу, и меня ужалила змея. Укус был болезненным, яд огнём расходился по телу, и меня отнесли к местной знахарке. Она сидела возле костра спиной ко мне, а, когда обернулась, я с удивлением узнала в ней Юнг-Су. Его лицо выражало обычное спокойствие, но, едва он увидел меня, помрачнело.
- Как долго это продолжается?
Ответ я не разобрала.
- Вы оба сумасшедшие,- резко проговорил Юнг-Су.- Надеюсь, ещё не поздно…
Я слышала шелест шёлковых одежд, когда он наклонился ко мне, и голос его смягчился.
- Ён-Ми… Ты узнаёшь меня?
Я была уверена, что глаза закрыты, но почему-то всё равно видела бессильно прислонившегося к стене Винсента и измученное лицо стоявшего рядом Доминика – он отвёл взгляд, когда Юнг-Су притронулся к моему лбу.