— Призрачное войско. Не ожидал, что вам удастся найти подобного смертного так быстро.
— Его нашли мой знакомый профессор и его ассистент.
— Ты тесно общаешься со смертными, — констатировал принц.
Смуглое лицо оставалось невозмутимым, и я не поняла, осуждал он это или нет.
— Как думаешь, совет примет решение о вашем участии в битве до конца моего пребывания здесь?
— Думаю, нет. Мой отец и совет колеблются. Им нужен последний веский довод.
— Надо было прихватить с собой рисунки Патрика, — усмехнулась я.
— Дитя демона, о котором ты говорила?
— Да, его. Эти картинки — как часы, которые тикают в обратном направлении. Каждый рисунок — очередное сердце. Тик-так, тик-так… Осталось всего четыре удара. А потом… Трудно даже представить, что миры перестанут существовать, правда? Но, если всё же… лично мне становится страшно. Тем более что таких, как мы, Царство Небесное не ждёт.
— Ты верила в это, когда была человеком?
— В Небесное Царство? Я верю в него до сих пор. И в вечное проклятие, и в то, что это — удел нам подобных.
— Поэтому ты не забрала ни одной жизни?
— Сама не знаю, почему не стала убивать. Наверное, из простого упрямства. А теперь это спасает меня. Мой друг-священник считает отказ убивать доказательством того, что душа моя осталась человеческой. Но это не так. Я сознательно сделала выбор: бессмертную душу в обмен на бессмертное тело. Всё, что последовало потом, уже не имеет значения.
Юнг-Су внимательно изучал меня несколько секунд, потом покачал головой.
— Ты странно мыслишь и рассуждаешь, я не всегда тебя понимаю. Но твой друг прав. В тебе много человеческого. Потому ты и смогла распознать угрозу. Уязвимость, страх, ранимость — бессмертным эти чувства чужды. Понятие опасности не существовало для нас на протяжении тысячелетий. Ощущение её нам незнакомо. Но тебе…
— Ты тоже считаешь меня слабой. Прогноз, что в битве мне не выстоять, я уже слышала.
— Я не сказал "слабой". Уязвимость и слабость — разные вещи.
— Уязвимость, — зло процедила я. — Да, это чувство мне знакомо. Уязвимой меня сделали обстоятельства.
— Обстоятельства принято наделять гораздо большей властью над судьбой, чем они обладают на самом деле. В действительности не они выбирают нас, но мы выбираем их.
— Мы выбираем? Думаешь, я этого хотела?.. Вечно бежать от Арента? Скитаться по отвратительным безднам нашего мира в надежде найти способ от него освободиться? Находиться в постоянном страхе, что рано или поздно он превратит меня в тень меня самой! И это, по-твоему, я выбрала?..
— Тогда ответь, как бы развивались "обстоятельства", если б ты не бежала от него? Если бы убивала, как все мы, и не могла прикасаться к своей святыне? Я должен был подвергнуться опасности, чтобы поверить в истинность нависшей над нами угрозы. Ты поверила в неё со слов одной проклятой души, произнесённых в присутствии другого бессмертного, который не придал им значения. Так где здесь заканчиваются обстоятельства и начинается твоя воля?
Я молча отвернулась. Порыв ветра взметнул мои волосы, и они хлестнули меня по лицу.
— Конечно, я не отрицаю силы обстоятельств, — тихо заключил Юнг-Су, — но то, что делаем с ними мы, — исключительно наша заслуга.
— Мне казалось, так многое изменится, когда я стану бессмертной. И я боялась этого, и больше всего, что перестану быть собой. Но ничего не изменилось. Я так же испытываю страх и боль, и ту же неуверенность в будущем… Но теперь не знаю, хорошо это или плохо…
Принц наклонил голову, пытаясь поймать мой взгляд.
— Это не может быть хорошо или плохо, Ён-Ми. Это — ты, вот и всё.
"Ён-Ми" — "красота цветка", называла меня Ран-Чжу. Новое имя было чем-то вроде посвящения — подтверждением моей принадлежности к клану. Я улыбнулась, услышав его теперь от Юнг-Су. Ладонь принца легко сжала мою, и я довольно глупо хихикнула — подобных вольностей в нашем общении ещё не было. Юнг-Су тут же выпустил мою руку, и я, стараясь скрыть неловкость, спросила:
— Принц Юнг-Хи — ведь один из "избранных", которым позволено выходить в мир людей? Разве Ран-Чжу не могла бы сопровождать его?
— Нет, — лицо Юнг-Су мгновенно посуровело. — Она просила об этом?
— Идея целиком принадлежит мне. Прости, я не должна была вмешиваться.
Я опасалась, что моё предложение, о котором Ран-Чжу на самом деле ничего не знала, будет иметь для неё неприятные последствия. Но она продолжала появляться у меня, как обычно, так же щебеча о прелестях "внешнего мира" и своём желании когда-нибудь в нём побывать.
— Хотя… — однажды заявила она. — Пребывание здесь тоже могло бы стать сносным, если бы…
Она замолчала, опустив веки и явно ожидая моего вопроса.
— Если бы что? — рассмеялась я.
— Если бы ты осталась с нами! — Ран-Чжу порывисто ухватила меня за рукав и затараторила, не давая возразить:
— Тебе ведь здесь нравится! И с нами ты была бы в безопасности от того, кто тебя обратил…
— …так же как и от того, ради кого стала бессмертной, — я мягко высвободила рукав из её пальцев. — Извини, но это никак не…
— Ты действительно так к нему привязана? — Ран-Чжу недоверчиво прищурила глаза. — Возлюбленного ты могла бы найти и здесь.
— Правда? И кого?
— Думаешь, принц Юнг-Су взялся обучать тебя просто со скуки?
— Перестань, Ран-Чжу, я ведь говорила, что…
— Мы здорово донимаем этим Мин-Хи. Стоит ей появиться, девушки начинают шептаться, что ты — возлюбленная принца и скоро станешь его новой наложницей…
— Ран-Чжу… Единственное, чего ты этим добьёшься: она попытается вырвать мне сердце во время следующей трапезы.
— Ничего подобного. Мин-Хи не посмеет поднять на тебя руку. Она уже много раз просила принца отослать тебя прочь. И знаешь, что он ответил?
— Нет. И мне интересно, откуда ты знаешь.
— От кисэн — откуда же ещё. Он сказал, что ты — его гостья и останешься здесь сколько пожелаешь.
— Иными словами — месяц.
Взгляд Ран-Чжу вдруг переместился на что-то за моей спиной. Я посмотрела в том же направлении. К ажурной беседке, отражавшейся в одном из многочисленных прудов королевского сада, шествовала принцесса Мин-Хи в сопровождении прислужниц.
— Змея вышла на прогулку, — ехидно прокомментировала Ран-Чжу.
— Ран-Чжу-ши[7]…- мы обе, как по команде, обернулись.
Почтительно сконившись, перед нами стояла кисэн.
— Ран-Чжу-ши, — тихо повторила она. — Принцесса Ми-Ок послала за тобой. Она ждёт в голубой комнате.
— Дьявол! — взорвалась Ран-Чжу. — И какого дьявола ей надо?
Услышав однажды это ругательство от меня, теперь она повторяла его при каждом удобном случае.
— Жена принца Юнг-Хи? — удивилась я.
— Она прекрасно знает, что я с тобой! — возмущалась Ран-Чжу. — Дьявол! Ну да ладно. Постараюсь отделаться от неё быстро.
Когда они исчезли, я опустилась на траву. Мин-Хи задумчиво перебирала струны пипы, и вот нежная печальная мелодия полилась над прудами с качавшимися на воде лотосами, живописными арочными мостиками и беседками, над бамбуковыми и сандаловыми деревьями, кедрами, плакучими ивами, цветочными террасами с пионами, лилиями, хризантемами… Сад был огромным, и я всякий раз восхищалась его красотой…