Последние пару недель Доминик был вынужден оставлять меня одну довольно часто. Подготовка к ночи ноябрьского полнолуния требовала его присутствия на советах бессмертных. Он злился и заметно переживал, но уклониться от них не мог. Я использовала его отсутствие по-своему. С недавнего времени мне принадлежала похожая на картинку вилла 18 века. Сложенная из камня, живописно заплетённая плющом, она располагалась на склоне скалистого холма, откуда открывался гипнотический вид на раскинувшуюся внизу долину. Просторные террасы, бассейн и роскошный сад были лишь добавлением к главному: вилла находилась в Провансе неподалёку от городка Маноск. В этом городе я побывала ещё в смертной жизни, когда Доминик знакомил меня со своей родиной. Этот поистине неповторимый край очаровал меня с первого взгляда, и теперь будил такие нежные воспоминания, что хотелось просто закрыть глаза и перенестись в прошлое, чтобы переживать их снова и снова… Именно тогда и именно в Провансе, я поняла: Доминик и я — единое неделимое целое, так должно быть и так будет всегда.
Вилла была в плачевном состоянии, и я наняла целую армию архитекторов и рабочих, которые отреставрировали её в рекордно короткий срок. Две ночи назад я уже прошлась по обновлённым комнатам и преображённому саду. В долинах Люберона лаванда отцвела, но вокруг виллы, стараниями садовников, покрывала землю пушистым лиловым ковром. Пышные кусты красовались и в каменных тумбах, и в горшках — на террасах, вокруг бассейна и в комнатах. Теперь тут было всё, что я хотела, кроме одного — Доминика. Эта вилла была моим подарком ему. Оставалось позаботиться о последнем штрихе — защитных знаках, тайну которых я надеялась узнать от Эдреда. Можно было, как всегда, прибегнуть к помощи освящённой земли. Но в этом месте мне хотелось создать идеальный, пусть и очень маленький мир, в котором бы мы передвигались без ограничений. В этом мире ничто не должно напоминать, что где-то за его пределами существует Арент…
Вдоволь наплававшись, я отправилась к Доминику, даже не потрудившись накинуть одежду. Моё появление в обнажённом виде с каплями воды, стекавшими по груди и плечам, в первый момент его явно ошарашило. Однако уже в следующее мгновение янтарные глаза жарко полыхнули, а губы растянулись в полной предвкушения улыбке. Впустив его в очерченный круг, я стряхнула с ладони остатки освящённой земли и невинно поинтересовалась:
— Хочешь знать, где я была?
— У морского царя? — хрипло рассмеялся Доминик. — Клянусь всеми водами этого мира, я готов отложить сведение счётов с ним на потом…
Мне очень не терпелось показать Доминику виллу, и я едва дождалась его следующей отлучки. Момент был идеальным. Как раз год и месяц прошли с ночи, когда я сбежала от Арента. Месяц назад Доминик отметил эту ночь, подарив мне завораживающе красивый "лавандовый" гарнитур. Я любовно посмотрела на обвившийся вокруг пальца колосок лаванды из сиреневых бриллиантов, который носила с тех пор не снимая. Ну а я подарю ему кусочек Прованса.
За стеклянными стенами дома Эдреда было темно и пусто. Может, он в подвале? Спускаться в это жуткое место не хотелось. Я уже потянулась к кнопке звонка, когда мне послышался слабый, будто тотчас задушенный стон, всплеск воды… Противоположная сторона дома выходила к бассейну, в котором Эдред не раз предлагал составить ему компанию. Представшая картина застала меня врасплох. Наверное, я слишком давно не заставала Эдреда за его "забавами" и успела отвыкнуть от "зрелищ" подобного рода… В нескольких шагах от меня лежало нечто похожее на тело девушки. Руки, ноги и шея были вывернуты, как если бы в них не было костей. Чуть поодаль я заметила другое скопление частей и фрагментов, некогда бывших человеческим телом. А в окрашенной кровью воде плавали ещё три фигуры. Точнее, одна неподвижно покачивалась на волнах, вторая беспорядочно барахталась, распространяя вокруг себя облака крови… А третьей был Эдред. Вцепившись в живую девушку, он ушёл с ней под воду, вынырнул через несколько секунд и увидел меня…
— Знал, что ты скоро появишься, — окровавленный рот скривился в усмешке. — Тебе ведь нужно то заклинание.
Он неторопливо выбрался из бассейна. Вода стекала с груди и плеч кровавыми струями…
— Вижу, ты вернулся к старым привычкам.
— Вернулся? Я их и не оставлял.
Теперь и вторая девушка не подавала признаков жизни. Тела обеих были истерзаны, длинные тёмные волосы парили вокруг мёртвых лиц, словно ореол…
— Ты действительно представляешь, что это — я… каждый раз?
В зелёных глазах появилось знакомое выражение: смесь нежности и животной страсти.
— Иногда я уверен, что не смог бы причинить тебе боль. Скорее вспорол бы грудь себе, чем оставил хотя бы царапину на твоём теле… Но бывают моменты, когда мне хочется тебя разорвать. Видеть, как твоя шелковистая кожа окрашивается кровью, как ты корчишься и кричишь от боли… И сознавать, что это делаю с тобой я.
Поёжившись, я снова посмотрела на тела девушек.
— И каких моментов больше?
— Трудно сказать. Я думаю о тебе почти постоянно, и они просто переплетаются.
Я вздрогнула, когда Эдред протянул ко мне руку. Его губы сжались, рука опустилась.
— Для тебя ведь это не новость… — в хрипловатом голосе послышался упрёк. — Могу догадаться, чего тебе стоил мой поцелуй. Но, что бы ни говорил Андроник, ты всегда была добра ко мне… как никто никогда не был. И это после того, что я чуть не сделал, когда ты была смертной. Ты не знаешь, в какое неистовство я впал, когда Толлак вырвал тебя из моих рук. И даже представить не можешь, что тебя ждало, если бы…
— Сейчас мне тоже совсем не хочется это представлять, — поспешно возразила я.
— Ну а я представлял это много раз. И раз за разом это захватывало меня всё больше. А потом просто воображать стало недостаточным, и я начал искать девушек, похожих на тебя…
— Для чего ты говоришь это, Эдред? Некоторым вещам лучше оставаться сокровенными, честное слово.
— Но ты ведь знала это и раньше. И всё равно вернулась в ловушку, чтобы спасти меня. Я давно хотел тебе сказать… понял это после той ночи. В моих фантазиях я убил тебя сотни раз — способами, жестокость которых выходит за пределы твоего воображения. Но во всех доступных нам мирах нет ничего, что я бы для тебя не сделал, если это в моих силах.
Я молчала, потрясённая этим признанием, видом изуродованных жертв — воплощением меня в фантазиях Эдреда, фанатичным блеском его глаз… Но Эдред вдруг отвернулся и на удивление спокойным тоном добавил:
— Подожди здесь, я принесу всё необходимое.
"Обучение" прошло быстро. На прощанье Эдред вручил мне пузырёк с жидкостью, которой следовало нанести знаки на стены.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Ты выручил меня, как всегда.
Обвив руки вокруг талии, Эдред приблизил своё лицо к моему.
— Ты ещё придёшь ко мне? Или придётся ждать до Праздника Свечей?
— До Праздника Свечей?.. — опешила я.
— В Льеже. Священник, с которым ты встречалась в Венеции, тоже ведь родом из этого города?
— Да, но… На Празднике Свечей я собираюсь увидеться только с Патриком…
— То есть твоего любезного там не будет?
Я вывернулась из его рук, ничего не ответив. Убедить Эдреда отказаться от намерения сопровождать меня на Праздник Свечей можно и позже. Сейчас гораздо важнее нанести защитные знаки на стены виллы до наступления в Провансе рассвета. По комнатам я носилась, как одержимая, чуть не сшибая мебель. Предрассветные сумерки застали меня в саду — за считанные минуты до первого солнечного луча я вывела последнюю завитушку на крайнем столбе ограды. Теперь осталось лишь дождаться, пока в Провансе снова наступит ночь.
Доминик ещё не вернулся. Я меряла шагами гостиную одного из его особняков, нетерпеливо теребя часы Винсента. Самого Винсента я не видела с ночи нашего бурного выяснения отношений. Доминик тоже не заикался о нём, будто Винсента не существовало вовсе… Очень скоро метаться по гостиной мне надоело, и я отправилась к Андронику. Он был на месте — встретил меня с привычной небрежной любезностью и немного большей долей яда, чем обычно.