Обратное перемещение отец Энтони перенёс гораздо легче, тут же выразил надежду увидеть меня в скором будущем, напутствовал десятком благословений, и на том мы расстались. Я вернулась в Уотертон-Лейкс и, наполнив освящённой землёй несколько вместительных сосудов, оставила их в одном из арендованных домов. Нетерпение охватывало меня всё сильнее. Едва с ним справляясь, я помчалась в Нью-Йорк в надежде, что в городе, "который никогда не спит", шоппинг-центры будут открыты допоздна. Переносясь из бутика в бутик, я судорожно перебирала десятки вешалок в попытке найти что-нибудь соответствующее долгожданному моменту, уже отчаявшись, случайно глянула на витрину и радостно замерла. На неестественно выгнутом манекене красовалось платьице из лёгкой золотистой ткани, удивительно похожее на то, что было на мне больше года назад в ту памятную ночь, когда… Более подходящий наряд было даже трудно представить. Осталось только разыскать Доминика. То, что я не чувствовала его присутствия, усложняло дело. Но я хорошо помнила дом на скале, в котором мы проводили ночи, когда я была смертной. Наверняка Доминик заглядывает в него, хотя бы время от времени. Наскоро приняв душ, я быстро оделась и, даже не досушив волосы, закружилась в вихре.
Дом на скале выглядел мрачновато — занавешенные окна, погашенные садовые фонари и ни звука. Только пальмы тихо шелестели на ветру заострёнными листьями. Внутри ничего не изменилось. Ковры, мебель, зеркало во всю стену, в котором мелькнуло моё отражение: бледное лицо, лихорадочный блеск глаз и золотистое мерцание платья… Пробежав по комнатам, я пришла в отчаяние. Дом казалася покинутым, нежилым. Что, если Доминик бывает здесь раз в столетие?.. Остановившись посреди гостиной, я окинула её безнадёжным взглядом и только тогда заметила небольшую нишу. Встроенные полки и стол были завалены книгами и свитками. Я ощутила слабый прилив надежды — год назад ничего этого здесь не было. Содержание свитков больше напоминало химические формулы. Книги были раскрыты и небрежно навалены одна на другую — все старинные, с потрёпанными пожелтевшими страницами. Я прочитала латинское заклинание, выведенное вычурным каллиграфическим почерком. Ниже перечислялись способы борьбы со злыми духами и их описание — точный портрет мне подобных… До меня донёсся едва уловимый звук, будто скрипнула половица, и, не успев толком ничего осмыслить, я уже стояла прижавшись к стене за декоративной ширмой… Посреди комнаты, словно зловещий призрак, возник Арент. Едва сдержав крик, я уже была готова бежать без оглядки, но всё же взяла себя в руки. Арент не мог знать, что я здесь. Но что делал здесь он?.. Пройдясь по комнате, он тоже остановился возле стола, глянул на книги… Мне был хорошо виден его профиль и промелькнувшая по губам усмешка. Я сильнее вжалась в стену, когда он снова поднял голову. Оставаться здесь дольше было безумием. Но, только я собралась исчезнуть, совсем рядом раздались голоса.
— Мне надоело, что ты срываешь на мне своё настроение, Доминик, — голос принадлежал Винсенту.
— Ты знал, на что идёшь.
При звуке второго голоса во мне затрепетала каждая жилка. Хорошо, что сердце больше не билось, иначе его бешеные удары наверняка бы выдали меня Аренту…
— Я знал, ради кого на это иду, — уточнил Винсент. — Тебя я бы давно послал ко всем чертям, не обладай ты способностью чувствовать её на расстоянии. Но и моему терпению есть предел. В последние ночи ты превзошёл себя, и, клянусь, если ты не…
— Замолчи, наконец, — Доминик произнёс это глухо и безучастно, будто мысли его были очень далеко.
Из моего укрытия было видно только спину стоявшего у окна Винсента. Дёрнув за шнур, он раздвинул шторы, и комнату залил лунный свет. Я перевела взгляд на Арента. В ледяных глазах горела ненависть. Но уже в следующее мгновение он словно надел маску. Тонкие губы тронула надменная улыбка, в глазах появилось выражение насмешливой жалости, и он бесшумно выступил из темноты. Лицо Винсента вытянулось.
— Какого дьявола?..
Но Доминик его оборвал:
— Не вмешивайся!
В мгновение ока он оказался перед Арентом, и я наконец его увидела… Доминик часто говорил, что, когда я рядом, вены его вспыхивают огнём. Но только сейчас я по-настоящему поняла, что он имел в виду… Не знаю, как удержалась, чтобы не броситься ему на шею…
— Ваш союз обманул мои ожидания, — презрительный голос Арента слегка меня отрезвил. — Не думал, что он будет настолько жалким.
Глаза Доминика метнули молнию, но последовавший вопрос, казалось, не имел к словам Арента никакого отношения:
— Что ты с ней сделал?
Арент довольно улыбнулся, видимо, убедившись, что о моём бегстве Доминик не знает.