– Полиция! – сказала Соланж, и Вес рывком повернул голову. Он поспешил подойти к окну и выглянул наружу. К двум столкнувшимся машинам у бровки бульвара приближался патрульный фургон. Вес выбежал из комнаты, потом через парадную дверь наружу, на газон, размахивая руками.
– Эй! Остановитесь! Эй!
Патрульная машина затормозила у бровки. Двое полицейских вышли наружу. Один опустил руку на кобуру, видя бегущего к ним Веса. Приблизившись к ним, Вес вдруг замер. Ему показалось, что в неверном сером свете раннего утра он видит блеск клыков. “Боже! – подумал он. – Это не полицейские!”
Они обошли машину. Вес попятился.
– Смотри, он до смерти напуган! – сказал один полицейский другому. Потом обратился к Весу. – Что тут произошло, приятель?
Соланж стояла в дверях, наблюдая за Весом, который что–то говорил, ожесточенно жестикулируя. “Каким беззащитным он кажется,– подумала она,– каким маленьким…”
Рядом с ней остановилось кресло Джейн:
– Что там, малыш?
– Не знаю. – Соланж взглянула на старую женщину. – Их много. Очень много. Скоро они будут по всему городу.
– Он думает, что полицейские ему поверят? – спросила она. – Ты в самом деле думаешь, что кто–нибудь нам поверит?
– Не знаю.
– Я сама никогда бы не поверила, если бы не видела тех двоих. Я, может, слегка постарела, но я еще не сошла с ума. Еще не сошла. Но сойду, если буду торчать в этом сумасшедшем городе. – Она развернула кресло и покатила к лифту.
– Куда вы? – спросила Соланж.
– Собирать вещи. Потом – аэропорт. Я уже сказала – я старая, но думаю нормально. Соображать я еще не разучилась. – Она затворила за собой дверь–решетку лифта.
– Удачи! – крикнула вслед Соланж. Но лифт уже пошел вверх. Соланж покинула пост в дверях и пошла по бетонной дорожке к Весу, который все еще спорил с полицейскими. Вдруг налетел порыв холодного ветра, словно волна. Что–то остро кольнуло в щеку. Она провела по щеке пальцами, потом посмотрела на ладонь.
Песок.
Она подошла к двум полицейским и Весу, на которого те смотрели с изумлением. Словно выстрел в спину, на нее вдруг накатило чувство ужаса, и оно усиливалось, казалось, с каждым новым шагом. Солнце уже поднималось из багровой раны неба на востоке, но само небо имело вид зловещий – серое, с пурпурными венами. Облако стремительно уносилось на запад, к океану. Прямо на глазах Соланж облако было рассечено надвое противоположными ветрами. Внутренности его загорелись красным в лучах взошедшего солнца, словно дыхание демона коснулось потухающих углей костра. Когда она подошла к Весу, то крепко ухватилась за его руку в страхе, что он исчезнет.
6.
Зазвенел телефон. Гейл Кларк с красными от недосыпания глазами вышла из кухни, держа в руках кружку чая “утренний гром”, глядя на маленького черного негодяя – телефонный аппарат, стоявший на столике. На ней были грязные джинсы, в которых она и спала, и старая рубашка в клетку, которую она не надевала уже пять лет. Лицо у нее опухло, все тело казалось ватным от опасной смеси валиума, алкоголя, чая и кофе, который она месяц назад дала слово не пить больше. Она не могла заснуть сначала, а потом почему–то не могла проснуться. Она бродила по комнате в каком–то одурении, которое не покидало с того момента, когда она вышла из здания полиции – вернее, была выставлена оттуда. Сейчас все шторы и занавеси в ее квартире были плотно задвинуты, дверь заперта на все замки и задвижки, к ней был придвинут стул – готовое начало баррикады, на всякий случай. “Вот так начинают по–немногу сходить с ума”,– повторяла она себе в который раз. Но какая теперь разница? Если жуткое белое лицо Джека не выбило ее сознание из колеи реальности сразу, то непрекращающийся кошмар, в котором лицо это жутким воздушным шаром преследовало ее по темным коридорам, сделает это в будущем. Она потеряла чувство времени. Часы на кухне говорили, что сейчас двадцать пять минут одиннадцатого, но при затянутых шторами окнах она не могла определить, утро сейчас или вечер. Звонок телефона сказал ей, что сейчас утро и на том конце линии окажется Трейси, чтобы поинтересоваться, куда она пропала уже второй день подряд, и почему она не работает над этой идиотской историей с Могильщиком.
– Заткнись,– сказала она телефону. – Просто заткнись и оставь меня в покое.
“Неужели вот так и сходят с ума? – спросила она самое себя с удивлением. – Совершенно спокойно и равнодушно?”
Телефон продолжал трезвонить, напоминая пронзительные голоса родителей: “Гейл, почему ты не одеваешься получше? Гейл, Гейл, нужно думать о замужестве. Гейл, Гейл, Гейл…
– Заткнись! – сказала она телефону и подняла трубку. Собираясь тут же швырнуть ее обратно на рычаги. – Вот так тебе, паршивец!
Она подошла к окну, отодвинув в сторону штору. Солнце с трудом пробивало странную лиловую муть, затянувшую небо, но свет его был достаточно ярок, чтобы ударить в привыкшие к полумраку глаза Гейл. Она опустила шторы и решила, что выйдет на улицу. Придется. Днем она почувствует себя увереннее – эти монстры не могут передвигаться по улицам при свете дня. Или могут? “Пилюля,– сказала она себе. – Успокоительное, вот что мне сейчас нужно”.
Она направилась к шкафчику с лекарствами, когда снова зазвонил телефон.
– Проклятье! – заорала Гейл, лихорадочно ища какой–нибудь предмет, чтобы швырнуть в проклятое устройство. “Ничего,– тут же мысленно одернула она себя. – Успокойся.” Она боялась этого телефона. Прошлой ночью – было ли это прошлой ночью? – она не могла сейчас вспомнить точно – она сняла трубку и, сказав “алло”, долго вслушивалась в молчание на том конце линии. Потом чей–то голос произнес всего лишь одно слово: “Гейл?” Она с воплем швырнула трубку на рычаги, потому что голос слишком напоминал голос Джека Кидда, словно он звонил, чтобы узнать, дома ли она, собираясь нанести ей дружеский визит. – “Успокойся. Если это Трейси, то он будет трезвонить до тех пор, пока не ответят. Она скажет, что заболела, что не может выйти из квартиры.”
Она сняла трубку и дрожащим голосом сказала: “Да?”
Несколько секунд тишины. Гейл слышала глухой стук собственного сердца. Потом знакомый голос спросил:
– Это мисс Гейл Кларк? Я хотел бы с вами встретиться…
– Кто говорит?
– Энди Палатазин. Капитан Палатазин из Паркер–центра.
– Что случилось? Что вам нужно?
“Успокойся. У тебя просто перепуганный голос”
Он сделал паузу, потом продолжил:
– Мне нужна ваша помощь. Очень важно, чтобы мы встретились в самое ближайшее время.
– Моя помощь? Зачем? Как вы меня нашли?
– Я звонил в “Тэтлер”. Там мне дали ваш номер. Мне нужна ваша помощь, потому что… В общем, я бы не хотел говорить об этом по телефону.
– А я наоборот.
Он тяжело вздохнул:
– Ну, хорошо. Я хочу рассказать вам одну вещь, и надеюсь, что вы поверите мне в достаточной степени, чтобы написать об этом в вашей газете…
– Зачем же? Вы сами, если я не ошибаюсь, назвали “Тэтлер” паршивой газетенкой? – Она отхлебнула чай и помолчала, ожидая, пока он снова заговорит.
– Я могу сказать вам, мисс Кларк, кто был Могильщиком,– сказал Палатазин. – И могу объяснить, почему были разрыты могилы и похищены гробы. Я могу рассказать вам все и много всего другого.
– Вот как? Но я больше не работаю там, я намерена переехать в Сан–Франциско.