— Ты чего нахмурился? — спросил его Джек.
— Кровавая роза растет в Мексике, — тихо ответил Бен. — А мы находимся в Англии.
— А!.. — На миг Джеку показалось, что все надежды рухнули, но он быстро овладел собой. — Поедем на Ковент-Гарденский рынок. Там полно всяких цветов, и…
— Сомневаюсь, — перебил его Бен.
Профессор Эйденснэп заговорил, и в его мягком вежливом голосе вдруг послышались стальные нотки.
— Не теряйте веры в тех, кто старше и умнее вас, мастер Коул, — сказал он. — Я показывал этот пергамент коллеге из ботанического отдела, и он, к счастью, знает, где можно найти кровавые розы!
Профессор выдвинул ящик и стал в нем копаться, а Бен стоял, затаив дыхание.
— Где-то здесь я его видел… всего пару лет назад… Бог ты мой, когда я научусь хранить материалы как следует? А, вот! — Он выпрямился и бросил на стол брошюру. — Это, я думаю, куда ближе Юкатана.
Бен взял брошюру — лицо его озарилось.
— «Объявляется об открытии для широкой публики Дворца пальм в Королевском ботаническом саду в Кью», — прочел он. — «Современное чудо инженерной мысли: теплый влажный климат круглый год для выращивания тропических деревьев и кустарников».
— Мой коллега говорит, что его знакомый ботаник получил особое разрешение на содержание кровавых роз в этом доме, — пояснил Эйденснэп. — Этот малый собирает розы, но не все они приживаются в нашем климате.
Он закрыл брошюру, сунул ее в карман и объявил:
— К вечеру, до заката, мы должны быть в Кью.
День тянулся невыносимо медленно. Древний пергамент гласил, что листья следует сорвать на закате, значит, надо дождаться заката. Был последний день мая. Справочник профессора сообщал, что солнце в этот день зайдет в 21 час 06 минут.
Бен написал записку миссис Миллз, где сообщил, что все в порядке, и что они вернутся домой сразу же, как покончат с делами.
Наконец профессор Эйденснэп решил, что пора ехать. Но перед тем, как пропустить гостей в дверь, он повернулся к Бену и посмотрел на него пристально и серьезно.
— Мастер Коул, — сказал он почти сурово. — Вы отдаете себе отчет в своих поступках? Вы перехитрили Камазотца! Сначала вы сбежали от него в Мексике! Потом здесь, в Англии, вы проникли в его дом и ускользнули от его вампиров! А затем захлопнули у него перед носом дверь!
Бену очень приятно было услышать эти лестные слова профессора, но то, что Эйденснэп сказал позже, заставило его радость увянуть.
— Судя по легенде, Камазотц ни за что на свете не простит ни одного из этих оскорблений. Боюсь, что вы сейчас — самый главный враг этого демона. Имейте это в виду. И будьте начеку!
Глава двадцать первая
Возле музея профессор остановил кэб, и когда кэбмен начал поворачивать к ним, у Джека возникло странное чувство, что за ними следят. Он быстро огляделся по сторонам, но вокруг была лишь обычная толпа. Люди были заняты каждый своим делом: кто-то прогуливался, кто-то покупал газету, кто-то ловил кэб… Джек решил, что ему показалось — мало ли кто в толпе посмотрит на тебя? Но чувство тревоги не проходило.
Джек посмотрел на противоположную сторону улицы, но в этот момент перед ним остановился кэб, закрыв вид. На долю секунды ему показалось, что он перехватил взгляд какого-то высокого худого человека, но не был уверен, что это не померещилось ему. Джек успокоил себя: на улице ясный день, и вампиров рядом быть не может. Он улыбнулся при мысли, что какой-нибудь уличный мальчишка окинул завистливым взглядом его новый костюм; недавно сам Джек смотрел так на других.
— Только после вас, — бодро сказал профессор, пропуская в кэб Бена, Джека и Эмили.
Кэбмен обрадовался столь дальней поездке — до Кью было больше десяти миль. Он щелкнул бичом над головами лошадей, и экипаж тронулся в путь.
По дороге они старались не говорить о цели своей поездки: их мог услышать кучер. Убаюканный ритмичной качкой, Джек смотрел на проносящиеся мимо окраины Лондона и был в восторге.
Кэб проехал через Пикадилли к Кенсингтону. Дома стали появляться реже, и Джек чувствовал, как Лондон отступает, шум и грохот большого города остаются позади.
Ближе к Хаммерсмиту местность стала сельской. Джек глазел по сторонам и изумлялся. До этого он и представить себе не мог, что бывают такие огромные зеленые просторы. Фермы и поля Миддлэссекса раскинулись во все стороны. Джек понял, что впервые в жизни дышит воздухом, который не пахнет углем.
Мостовая кончилась, дорога стала грунтовой, и кэб запрыгал на рытвинах, оставленных сотнями прошлых телег и карет. Сразу после Чизвика экипаж свернул влево в сторону Кью, колеса застучали по деревянному мосту через Темзу с семью арочными пролетами — здесь, выше по течению, река была чистой и приветливой. Наконец кэб подъехал к резным каменным столбам, обозначавшим главные ворота Королевского ботанического сада.