— И может ли что-то поменять твоё решение насчёт поездки? — весело спросила Фейт.
— Нет.
— Как всегда, ты самая трусливая из нас. — Фейт полировала ногти об подол платья. — Думаю, мне придётся поехать в Нью-Йорк и посмотреть, не смогу ли я чем-нибудь помочь симпатяшке-физику. Хочется поиграть с новой игрушкой. — Она вздохнула. — Возможно, пришло время, достать моё новое ожерелье из чёрного нефрита для драйв-теста. В конце концов, Симил сказала, что мы должны использовать её дар.
Чёрный нефрит, хотя первыми его обнаружили Мааскаб, не совсем зло. На самом деле, это инертное вещество, которое поглощало сверхъестественную энергию. Если вложить в нефрит зло, он будет вредным, а если добро — полезным. В случае с богами? Ну, впервые в истории они могли использовать нефрит, чтобы притупить энергию и заполучить возможность интимных ласк с людьми — что ранее было невозможно из-за подавляющей силы божества, которая по существу поджаривала мозги бедных смертных.
— И что-то мне подсказывает, — добавила Фейт, — что плохиш испанец может продержаться всю ночь.
«Она хочет его?»
Мысленно Иш Таб пробежала поле в скрипучих кроссовках, подпрыгнула и вскинула кулак вверх с собственническим возгласом. Мысли о Фейт рядом с физиком заставляли кровь закипать. Почему? Она понятия не имела. Этот мужчина не её Франсиско, а просто очень похож на него. Тем не менее, слова:
— Но я поеду в Нью-Йорк сразу после Денвера — слетели с губ Иш Таб.
Зачем? Зачем она это сказала?
Фейт прищурилась.
— Я думала, ты слишком занята?
Иш Таб ответила тем же: прищурила глаза и ещё добавила выражение Грязного Гарри, подёргивая одним глазом. Если бы Фейт могла это только видеть.
— Не слишком занята для спасения мира.
«Сучка».
— Отлично.
— Отлично.
Фейт встала и разгладила плиссированное платьице спереди.
— Кстати, я бы хотела, чтобы ты перед отъездом навестила Пенелопу.
— Что с ней?
Фейт дерзко выгнула бровь.
— Тебе стоило остаться до конца собрания.
Фейт развернулась, чтобы уйти, но Иш Таб подбежала к двери и захлопнула её. Она знала, что Фейт её не тронет. Никто не трогал, они просто боялись её
— Рассказывай, грязная шлюшка, или я тебя обниму.
Фейт закатила глаза.
— Думаешь, что ты намного лучше всех нас?
«Я? Она обвиняет меня в том, что я сноб? Какая наглость!»
— Ох, Фейт. Я уж точно знаю, что лучше тебя, потому что могу проявить сердечность. А теперь выкладывай, или я возьму твои стрелы и сделаю Фейт-кебаб.
Иш Таб остановился у двери спальни Пенелопы. Рыдания можно было услышать с другой стороны Аризоны, но кто мог винить её? По словам Фейт, остальная часть встречи прошла не на высшем уровне, и все это благодаря Заку, который организовал для Кинича ссылку. Хуже всего то, что Кинич согласился. Он написал письмо, в котором признавался в желании убить Пенелопу, и просил держать его подальше от неё. В течение неопределенного времени.
Иш Таб постучала.
— Пенелопа?
— Секундочку. — Шмыг-шмыг. — Погоди… — Пф-ф-пф-ф. — Входи.
Иш Таб просунула голову в щель двери.
— Ты в порядке?
Пенелопа стояла на другом конце просторной спальни Кинича — в комплекте со стенной падающей воды — и смотрела в окно на пустынные холмы, залитые лунным светом.
— Я просто смотрела прямую трансляцию Симил на YouTube, — сказала Пенелопа с тоской в голосе. — Она гладит накидки вампиру, ты знала, что у него их больше тысячи?
Иш Таб посмотрела на плоский экран без звука. Конечно же, Симил, бывшая Богиня Преисподней, гладила и пританцовывала в сверкающем розовом бикини, поедая глазированные пончики, пока Роберто Древний смотрел на неё с изголодавшейся ухмылкой.
Иш Таб передёрнуло.
— Я нахожу это чрезвычайно неприятным.
— Ага, тем не менее, невозможно отвести глаз.
Да, наверное, потому, что во всём этом была определённая поэтическая справедливость. Учитывая предательство и ложь Симил — чего было чересчур много — Иш Таб не могла представить более справедливого наказания, чем быть рабом очень древнего вампира, у которого есть претензии. Тем не менее, вся ситуация казалось неправильной. Перед тем, как Симил забрали, она призналась, что врала всем. Все эти тысячелетия она только притворялась, что видит будущее? Это не имело смысла. Не тогда, когда не стыдишься правды — настоящий дар Симил говорить с мёртвыми, которые существуют за пределами времени, тоже мощный дар. Проще говоря, её ложь была бессмысленна. Возможно, она совсем слетела с катушек.