Смотрю вниз. На моих руках кровь, и мне не терпится ее смыть. На самом деле, хочется смыть с себя все произошедшее этой ночью. Разинутый рот Варлама, в ужасе перед смертью, мелькает перед моими глазами, и я вздрагиваю.
До меня смутно доходит, что Лукка наблюдает за мной. Он прислоняется спиной к своему сияющему автомобилю, и золотистая куртка выделяется даже на этом фоне. Сложно представить наряд, который хорошо бы смотрелся рядом с его машиной, будто позаимствованной из музыкального клипа.
У Константина звонит телефон, и он отвечает на звонок. В это время белые глаза Лукки обращаются на меня.
– Как себя чувствуешь, Ведьмочка?
Я пожимаю плечами.
– Прекрасно.
– Ты распознаешь чужую ложь, но сама лгать не умеешь.
От его взгляда печалью и страхом скручивает живот. Его руки все еще в темных полосах бандитской крови, засохшей в складках ладоней.
Лукка казался мне клоуном, дураком, богатым избалованным сопляком, который любит кровь и гламур. Но сегодня вечером я видела, как он убил троих мужчин тупым ножом для рыбы, а затем продолжал с удовольствием поедать своих крабов, разрывая их панцири и завывая от смеха над своими собственными шутками, пока свежая кровь пачкала скатерть и стекала с его локтей.
Лукка Волков не дурак. Он опасен. Очень опасен.
Об этом легко забыть с его поэтическими изречениями и белоснежными глазами.
– Варлам не был хорошим человеком, – говорит он. – По нему никто не будет скучать.
Лукка пытается оправдаться за убийство передо мной? Могу поклясться, он понизил голос, будто не хотел, чтобы услышал Константин. Пожимаю плечами, изображая притворное безразличие.
Я никак не прокомментировала смерть их деловых партнеров. Просто молчала, ковырялась в своем ужине и старалась не выблевать краба. Если это была проверка, то полагаю, я ее прошла. Гибель Варлама не является частью моего дела. Кроме того, ни для кого не секрет, что Вампиры убивают, что уж говорить о Вампирах-криминальных авторитетах. Мне лишь необходимо выяснить, почему часть их сотрудников исчезает, а некоторые в итоге появляются истощенными и мертвыми.
Конечно, если бы братья жаждали человечинки, они бы сделали это в другом месте, а не на своей родной территории, так? Константин кажется мне тем, кто придерживается принципа «не ешь там, где гадишь».
Словно в ответ на мои мысли, он завершает телефонный разговор и обращает свой взор на меня. Его взгляд проницателен, и мне становится неуютно. На его накрахмаленной белой рубашке ни пятнышка крови.
– Надень сегодня ночью что-нибудь красивое, – произносит Константин. – Если у тебя что-то есть.
Боже, моей матери он бы понравился. Теперь я думаю, что Константин Волков та еще заноза в заднице.
– Если мне не надо танцевать, то что я буду делать? – спрашиваю их.
– Ты будешь ходить повсюду, – говорит Лукка. В золоте на его зубах переливается ночной свет.
– Ходить повсюду?
Слышится вздох Константина на переднем сиденье.
– В последнее время у нашей компании были проблемы – исчезновение груза, кражи, другие гораздо более неприятные вещи, – произносит он.
Например, сотрудники падают замертво? Я не озвучиваю свой вопрос, так как лучше пока держать свои карты при себе. Если Константин тоже хочет докопаться до сути странностей, происходящих в его компании, то я выясню правду намного быстрее.
– Что касается моих сотрудников, для них ты будешь новой хозяйкой «Черного кролика», – добавляет он.
– А на деле?
– На деле ты будешь завязывать разговоры, слушать, распознавать ложь и докладывать нам. Ничего сложного.
– Мы тебе платим, кормим, взамен ты держишь свой ротик закрытым, а ушки открытыми, – говорит Лукка.
Очаровательно.
– А мои ноги? – сердито произношу я. – Вы бы хотели, чтобы я их держала раздвинутыми или нет?
Я указываю им на их идиотское собственническое поведение, но толку в этом мало. Константин смотрит на свой телефон, а Лукка мне подмигивает.
– Дорогая, то, что ты делаешь со своими ногами, меня мало волнует, – произносит Константин. – До тех пор, пока они не коснутся моей сцены. У клиентуры «Черного кролика» очень высокие стандарты.
Я обращаю на него свирепый взор и горю от желания залить его горло своей кровью и наблюдать за его страданиями, как за другими Вампирами, которые стояли у меня на пути.
– Тебе нужна работа или нет? – спрашивает он спокойно.
Тихо сглатываю и согласно киваю.