- Твой дядя… - прошептала она. - Это ведь был твой дядя Джуд, верно?
Я затряс головой, но Верна, продолжая улыбаться, нагибалась ко мне, пока ее губы не оказались на уровне с моим ухом.
- Он был отвратительным трахальщиком, - сказала она.
Острые ногти Верны впились мне в плечо. Она прижала меня к фонарному столбу, а сама опустилась на колени.
Горячая желчь поднялась к горлу, но я не мог даже шевельнуться; второй рукой она расстегнула мне брюки.
Я старался, чтобы мой член не поднимался, правда старался. Но ее рот, казалось, нагнетал в него кровь, притягивал к самой коже. Мне казалось, она вотвот вырвет его с корнем. Язык скользил по яйцам, проникал в мочевой канал. И вдруг у основания члена возникла пронзительная боль, чего никогда не было во время подобных забав с другими мальчишками. А потом, как я ни сдерживался, я изверг сперму, и Верна глотала ее так, словно жутко проголодалась.
Наконец она вытерла губы и рассмеялась. Потом поднялась, повернулась и зашагала к бару, словно меня здесь не было. Как только дверь за ней закрылась, я упал на колени и меня рвало, пока не заболело горло. Но даже в тот момент, когда запах и вкус полупереваренной пищи заполнили мне рот и нос, я почувствовал, что мой член снова твердеет.
Чтобы сесть на велосипед, мне пришлось мастурбировать. Как только я свернул в боковую улочку, я представил, как блестящие толстые губы снова смыкаются вокруг меня, и заплакал. Я никак не мог избавиться от мерзких образов, никогда не занимавших мои мысли раньше: от запаха промозглых пещер и рыбного рынка, от мягкого шлепанья тела, покрытого слоем жира, с болтавшимися впереди и сзади наростами, напоминавшими о раковой опухоли. И все эти мысли разъедали мой мозг, словно рак.
Я изо всех сил крутил педали, спеша к дому дяди Эдны. Но мне казалось, что я уже никогда не вернусь домой.
МЭРИ А.ТУРЗИЛЛО
Когда Гретхен была человеком
Роман Мэри А. Турзилло «Марс - не место для детей» («Mars is No Place for Children») в 1999 году был удостоен премии Небьюла в номинации «Лучшее произведение научной фантастики». Ее рассказы, а также критические статьи и небольшие сборники стихов публиковались в журналах «Azimov's», «Fantasy & Science Fiction», «Interzone», «Science Fiction Age», «Weird Tales» и множестве антологий, выходивших как в Соединенна Штатах, так и в Британии, Германии, Италии и Японии.
Все время, остающееся от ухода за любимыми кошками, она посвящает работе над фантастическим романом о приключениях марсианской девочки, страдающей заболеванием крови. У Мэри есть сын, Джек Бриззимладший, и муж Джеффри А Лэндис. Они проживают в городе Берея.
«Не каждый чувствует себя в душе жертвой или вампиром, - говорит автор, - но даже те, в ком ничтожно мала примесь вампиризма, не могут не понимать, что это чудовище одиноко и жаждет любви, хотя и испытывает страх перед этим чувством. Страсть, которую стремится удовлетворить вампир, а его жертва готова с ним разделить, есть ужасный и священный дар. Нет ли в ней сходства с любовью тирана к добровольному рабу или с любовью ребенка к родителю, сочувствующему страданию своего чада? Нет, это гораздо больше. Это средоточие самой пылкой страсти. Мы боимся, но жаждем ее».
- Ты всего лишь человек, - сказал Ник Скарофорно, перелистывая потрепанные страницы первого издания «Образа зверя».
Разговор между ними завязался после нерешительной попытки Гретхен продать Нику Скарофорно раннее издание рассказов Пэнгборна. Затем они, скрестив ноги, уселись на поцарапанный деревянный пол в магазинчике «Книги» мисс Трилби и наблюдали за танцем пылинок в лучах послеполуденного августовского солнца. Гретхен погрузилась в пучину саморазоблачений и наслаждалась жалостью к самой себе.
- Порой я даже не чувствую себя человеком.
Гретхен уселась поудобнее и прислонилась спиной к стопке пахнувших пылью кожаных переплетов «Книги знаний» издания 1910 года.
- Это я могу понять.
- Да и кто бы предпочел такую участь, будь у него выбор? - спросила Гретхен, обводя обветренными пальцами рисунок древесных волокон на полу.
- А у тебя есть выбор? - поинтересовался Скарофорно.
- Видишь ли, после того как Эшли поставили диагноз, мой бывший получил над ней опекунство. Ну и тем лучше. - Она порылась в карманах рабочего халата в поисках платка. - После того как мы расстались, я даже не была в больнице. А его страховка распространяется на девочку, но только в том случае, если лечение будет проходить в Сиэтле.
На нее нахлынули непрошеные воспоминания: теплое миниатюрное тельце Эшли ерзает у нее на коленях, тоненькие пальчики открывают «Где живут необычные вещи», тычут в строчки. «Мама, читай!»
Скарофорно кивнул.
- Но неужели лейкемию до сих пор не научились лечить?
- Иногда это удается. Сейчас у нее наступила ремиссия. Но сколько продлится это улучшение?
Гретхен исподтишка рассматривала Скарофорно. Удивительно, но он ей понравился. А она уже решила, что депрессия убила в ней все сексуальные порывы. Ник был крупным, коренастым парнем, но без признаков жира, с быстрыми светлокарими глазами и растрепанной шевелюрой. Он вспотел в своих серых брюках, коричневой футболке и пляжных сандалиях, но если и не отличался особой привлекательностью, все же выглядел совсем неплохо. У Ника была привычка вертеть на запястье браслет с часами, и под ним порой мелькала полоска незагоревшей кожи с вытертыми тонкими волосками.
- Но сам по себе рак бессмертен, - пробормотал он. - Почему же он не наделяет бессмертием своего носителя?
- Рак бессмертен?
Да, конечно, рак должен быть бессмертным. Это же идеальный хищник. Так почему бы ему не заполучить все козыри?
- Я говорю о раковых клетках. В лаборатории раковые клетки поджелудочной железы жили еще пятьдесят лет после того, как пораженный болезнью человек умер. Но раковые клетки все же не так разумны, как вирусы. Вирус предпочитает не убивать своего хозяина.
- Но вирусы убивают людей?
Он усмехнулся:
- Верно, многие вирусы убивают. И бактерии тоже. Но существуют бактерии, которые тысячелетия назад решили завладеть каждой клеткой наших тел. Они превратились - как бы это сказать? - в органеллы. Это вроде митохондрий.
- А что такое митохондрия?
Он пожал плечами, слегка бравируя своими познаниями:
- Это преобразующие энергию органы в животных клетках. Но отличные от ДНК своего хозяина. Существует предположение, что можно создать митохондрии, которые обеспечат своему хозяину вечную жизнь.
Гретхен изумленно взглянула на него:
- Нет. Даже думать об этом не хочу.
- Почему?
- Это было бы ужасно. Чтото вроде зомби. Или вампира.
Он промолчал, но в глазах заплясала улыбка.
Она слегка вздрогнула.
- Эти идеи ты почерпнул в книгах мисс Трилби?
- Это мудрость веков. - Ник обвел жестом высокие полки, потом поднялся. - А вот идет и сама мадам Трилби. Как ей понравится, если она застанет тебя на полу с посетителем?
Гретхен вспыхнула:
- Она не будет возражать. Мой дед дружил с ее отцом, и я работаю в этом магазинчике с самого детства.
Она ухватилась за протянутую руку Скарофорно и тоже поднялась.
Мисс Трилби, хрупкая и подвижная женщина, распространявшая вокруг себя запах пудры и отсыревшей бумаги, втащила в магазин ящик изпод молочных бутылок, набитый брошюрами. Увидев Гретхен, она нахмурилась. «Странно, - подумала Гретхен. - Еще вчера она говорила, что мне нужно найти другого мужчину, а сегодня смотрит с осуждением. За то, что я сидела на полу? Но я всегда сажусь на пол, когда надо достать чтото с нижних полок. Здесь нет места для стульев. Значит, за то, что болтала с покупателеммужчиной».
Мисс Трилби бросила почту на прилавок и скрылась в задней комнате.
- Не слишком приветлива сегодня, а? - произнес Скарофорно.