— И что нам теперь делать? Что мы вообще можем сделать?
— Не знаю, Хью, но ты мне понадобишься. У нас есть пять лет, и это совсем немного.
27 августа 2332 года Норби работал в обсерватории. Прошедшие годы были полны трудов, планов и проектов, но все они казались бесплодными. Воспоминания о панике, вызванной кометой, уже поблекли в умах людей. Были выдвинуты мириады гипотез, объясняющих этот феномен. Близился день, когда комета должна была вернуться, и весь мир снова охватило волнение… волнение, неуверенность и страх.
Норби, словно ожидая кого-то, выглядывал из-за тяжелого зеленого занавеса. Ученый выглядел постаревшим лет на десять: на его плечи лег тяжкий груз. Волосы быстро седели, лоб и лицо избороздили морщины.
На мгновение его лицо оживилось. Через несколько минут в дверь заброшенного склада, где прятался Норби, осторожно постучал Хью. Ученый впустил помощника внутрь.
— Все прошло гладко? — встревоженно спросил он.
— Да. Я пустил слух, что вы упали в реку на прогулке со мной и не смогли выбраться. Я не смог вам помочь из-за слишком крутых берегов, и где теперь искать ваше тело, не знаю. Пришлось задержаться: полиция допрашивала меня несколько часов, но в конце концов выпустила под подписку о невыезде.
— Отлично сработано! Ты уверен, что известие о моей смерти дошло до всех?
— Да. Телевидение уже передало эту новость.
— Еще что-нибудь узнал?
— Хэнби, Хой и Грюно уже в пути. К полудню будут в указанном месте. Без вас. Они твердо уверены в вашей смерти.
— Если бы это что-то давало, я был бы сейчас с ними, но, увы… За пять лет мир ни на шаг не приблизился к пониманию того, как дать отпор огненным вампирам. Если смерть этих троих убережет от бессмысленной гибели тысячи людей, их мученичество не будет напрасным. Вся раса под угрозой, Хью, и никто не вправе думать только о себе. Но я питаю надежды. Это рискованный ход, и если я проиграю, мои руки запятнает кровь тысяч людей, зато, если выиграю, этот ад закончится. И без твоей помощи мне никак не обойтись.
— Вы знаете, что можете на меня рассчитывать.
Хью подошел к одному из окон и, приподняв штору, выглянул наружу. Штора со щелчком свернулась.
— Скорее! — крикнул Норби. — Опустите штору, пока нас никто не увидел!
Однако было слишком поздно. Хью стал дергать непокорную штору. И вдруг на окно поднял глаза работник обсерватории, проходивший мимо. Норби нырнул в темный угол, надеясь остаться незамеченным — но тщетно! Лицо человека снаружи озарила улыбка узнавания, которая превратилась в гримасу агонии, когда вокруг него завертелись зыбкие полосы огненного узора.
— Они вернулись! — воскликнул Хью.
— И соломку подстилать поздно, — вздохнул Норби, и складки у его рта стали жестче. — Не вини себя, — добавил он, заметив понурый взгляд Хью. — Я мог бы и догадаться, что с этими допотопными шторами такое может случиться.
Остаток дня доказал ужасную правоту Норби. Двадцать тысяч жизней, если Норби, Грюно, Хой и Хэнби будут принесены в жертву. Так говорилось в послании. Сто тысяч, в случае неподчинения. К ночи в одной только Америке погибло много больше ста тысяч. Казалось, огненные вампиры обрушили всю свою ярость на страну, где жила одна из выбранных ими жертв. Норби знал: высосав жизнь того сотрудника обсерватории, огненные вампиры также вобрали его последние впечатления — он сам и Хью, спрятавшиеся на складе.
Судьба взяла над Норби верх, но ученый не собирался сдаваться, даже когда с наступлением темноты в небе вспыхнуло еще одно огненное сообщение, в котором захватчики объявляли, что в следующий раз вернутся 17 июля 2339 года и угрожали истребить все население североамериканского континента, если не получат Норби. От ученого потребовали в этот день явиться туда, где встретили смерть Грюно и его спутники.
Норби смотрел на послание холодным, убийственным взглядом. Затем с полнейшим спокойствием позвал Хью, и они сделали кое-какие приготовления. Настроили гигантский зеркальный телескоп, чтобы следить за кометой, которая теперь победоносно пылала в зените, запустили силовую трубу Плецки, создавшую в воздушной прослойке над телескопом вакуумный канал диаметром в восемьсот дюймов.