— Вот и мальчики наши! Поезда сегодня идут с опозданием, — говорила Бэти, сваливая цветочный сноп на край стола.
— Несчастная! Скатерть промокнет! — застонала тетка пониже — мисс Эллен.
— Не кричи! — холодно прошипел старик, подавая руку сыну и зло глядя на испуганное губчатое лицо мисс Эллен. Взяв под руку Зенона и с трудом приподняв свое отяжелевшее тело, он перешел к столу.
— Подавать! — буркнул он, застучав палкой об пол, так как кухня была в подвальном этаже.
Все молча заняли места, только Бэти, расставляя цветы в вазы, старалась создать веселое настроение, но напрасно — ее нежный, наполовину еще детский голос угасал, как цветок, в холодной атмосфере каких-то взаимных неудовольствий, гнева и вражды. Мисс Долли укоризненным взглядом убивала каждое ее слово и каждую веселую улыбку, а мисс Эллен мучила ее по-своему, ежеминутно вскакивая и поправляя ей непослушные пряди волос или перевязывая бантик.
Наконец старый лакей, похожий на восковую фигуру, стал обносить всех блюдами, он тихо и осторожно, как кошка, передвигался за спинками стульев, и желтое безволосое лицо его ежеминутно выныривало из-за чьего-нибудь плеча.
Ели среди такой глубокой тишины, что уже после супа Джо не выдержал и сказал:
— Что же это сегодня так угрюмо?
— Как обыкновенно; разве ты уже успел это забыть за две недели? — кисло заметила мисс Долли и печально вздохнула.
— Пуговицы на лифе отлетят от вздохов, — воскликнул старик.
Бэти разразилась неудержимым смехом.
— Бэти, перестань смеяться, — загремела тетка.
— Напротив, можешь свободно смеяться, Бэти!
— Я не могу есть при таком бессмысленном смехе.
— А у меня, наоборот, появляется хороший аппетит! Смейся, маленькая! — говорил старик.
— Ох уж эти мужчины! — гробовым голосом произнесла мисс Долли, переждав мгновение.
— Ох уж эти тетки! — повторил он с таким комизмом, что Бэти опять покатилась со смеху, даже Джо не мог удержаться, а Дик чуть не уронил блюда на спину мисс Долли, пряча за нее свое искривленное смехом и похожее на растоптанный лимон лицо.
— Остолоп! — шепнула мисс Долли, поражая лакея молниеносным взглядом.
— Что? Как?.. — еле выдавил из себя в страшном гневе мистер Бертелет.
Мисс Долли не соблаговолила ответить, даже не взглянула на него.
— Бэти, скажи тетке, что если это относится ко мне…
— Бэти, скажи отцу, что на такой вульгарный тон и на такие обвинения я не отвечаю.
— Бэти, скажи ей, что никаких замечаний я не принимаю и не терплю.
— Бэти, скажи ему, что он тиран, что он издевается над несчастной, что он…
Скрестились острые, злые слова, оба перестали есть, враждебные взгляды ударили друг в друга через стол неумолимыми остриями, но вдруг глаза мисс Долли затуманились, и слезы, как горох, посыпались на рыхлое напудренное лицо, оставляя на нем желтоватые борозды.
— Дик, дай мисс чистый платок, зеркало, пудру и баранину, потому что эта уже летит на пол вместе с тарелкой! — крикнул старик, потирая руки. Мисс Долли так стремительно встала из-за стола, что весь прибор полетел на пол. Но гнев его прошел, он стал есть, насмешливо поглядывая на выходившую из комнаты женщину.
Эта короткая буря совершенно очистила атмосферу, все вздохнули свободнее, даже мисс Эллен, в присутствии сестры всегда запуганная и немая, теперь стала говорить, а Зенон, дипломатично державшийся в стороне, заговорил с Бэти громче и веселее. Джо, однако, упорно молчал, почти не подымая лица от тарелки, хорошо в то же время зная, как сильно это раздражает отца.
Мистер Бертелет терял терпение, метал на сына суровые взгляды, морщил брови, стучал ножом по тарелке, но, не дождавшись ни слова, первый отозвался своим обычным ироническим тоном:
— Что же это за знаменитость обитает в вашем пансионе?
Джо поглядел на него задумчиво и угрюмо.
— Вот уже две недели, как все газеты пишут о нем.
— Я не читаю газет, — коротко возразил Джо.
— Но ты, конечно, знаешь, о ком я говорю! — начинал закипать старик.
— Старый брамин, Магатма Гуру, — да, живет у нас.
— Судя по газетам, он намерен предпринять в Англии какой-то новый мистический бизнес?
— Могу вас уверить, что он далек от того, что зло называют мистическим бизнесом. Он приехал приглядеться к Европе.