— Кто-нибудь знает, что за хрень этот рисунок значит? — началось оживление и чуть ли не половина присутствующих стали пялиться на вампира.
Окоченевшие конечности не слушались и у Степана едва ли получилось дотянуться до плеча.
Не стоило ему приходить сюда. Выпрут, как узнают всё, зря только понадеялся, что найдет, наконец, свое место.
— Падший он, видать, как попал сюда, его с места и поперли. Обидно небось, ни за что клеймили. — вынес вердикт один из присутствующих.
Степан настороженно молчал, не станет же он всем выдавать правду, мол, я тот самый Кифен Вальдернеский, который, по слухам, устроил резню в Априоше, за что титула и лишили.
— Да тут всех жизнь обидела. — донеслось из толпы.
— Эй, потеснитесь, Марьяна с ребятами пришла! — в тесном полумраке началось оживление, и все начали плотнее подсаживаться друг к другу, освобождая самое теплое место — в центре у маленького костра.
Степан потер намокший рукав, пытаясь немного согреть обледеневшую руку и плечо, и краем глаза заметил женщину, ведущую за собой стайкой детей и подростков, и еще несколько девушек.
Попаданцы жили своей обособленной маленькой общиной, подбирали таких же несчастных по всему городу, и объясняли, что да как. Большая часть детей оказалась вполне зрелыми людьми, неудачно попавшими в слишком юное тело.
За несколько часов, проведенных среди своих, Степан узнал о жизни здесь гораздо больше, чем за полгода в замке.
Марьяна была высокой крепко сложенной женщиной с суровым взглядом, она основательница и негласная хозяйка этого места — шаткой халупки с большим деревянным навесом на окраине. Говорили, что раньше, до попаданства, она заведовала детским домом.
Это место все негласно обозначили логовом попаданцев. И Степана ужасало, сколько талантливых и опытных людей прозябает без дела, попираясь, воруя и хватаясь за самую грязную и тяжелую работу.
Хирурги, программисты, архитекторы, инженеры, учителя, музыканты, строители, ботаники, ученые, ветеринары… проще сказать, кого здесь нет.
— Уй, а глаза чего красные? Больной? Это хоть не заразно? — спросил сосед, продолжавший пристально разглядывать новенького.
— Я вампир. — с тихой обреченностью сообщил Степан, насуплено глядя на собеседника.
— Не повезло тебе, малой. Срывов не было? Мы тут, конечно, все свои, но и рисковать не хочется, сам понимаешь. — Степан кивнул, мол, неприятно, конечно, но он не дурак, знает, что без таких вот вопросов никак.
— Я слежу за этим и хорошо себя контролирую. — коротко ответил вампир, игнорируя жажду, мучившую третий день, сводящий спазмами желудок и противно зудящие клыки.
Завтра выберется в лес, поймает пару монстров, и тогда это неприятное ощущение немного отпустит.
— И сколько ты уже тут? — Степан растерянно бросил короткий взгляд на собеседника. Он и сам не ожидал, что такие простые вопросы выбьют его.
Вампир замялся — сказать правду, потом попробуй отмойся от того, что на него в слухах навешали, а соврать — всегда придется бдеть, чтоб не проколоться где. А куда ему с простудой и постоянным голодом до трезвого ума и бдения?
— Года пол. Как выгнали меня, бродяжничал и наткнулся замок в лесу. Развалины одни, но пару этажей хорошо сохранилось, там и жил. Недавно хозяева объявились и выгнали. — все было не совсем так, но в общих чертах суть передавало.
И Степан искренне желал, чтобы никто из этой маленькой общины никогда не узнал, кто он в этом мире и чье имя носит. Потому как быть Степаном не зазорно, но быть Кифеном Вальдернеским… его и самого начинало пугать это имя, принесшее ему одни несчастья.
— У, так ты у нас смельчак, раз в лес сунулся. И как тебя монстры не сожрали? — Степан пожал плечами, будто и сам удивлен, что выжил.
Знали бы они, сколько раз его почти сожрали, да только идти ему тогда было некуда.
— Повезло. — коротко бросил вампир. И имя тому везению было Веце.
Через пару дней Степан окончательно привык к новому месту, и остальные попаданцы полностью приняли его в свою общину. И вампира к его гордости назначили старшим дозорным.
Вампир был рад, что может приносить хоть какую-то пользу: в отличие от других, для него устроится даже на самую рабскую и грязную работу невозможно. Не мог же он в самом деле сидеть без дела, когда даже дети вносили свою лепту в общее дело.
Работа ему досталась простая, но довольно скучная и утомительная — он патрулировал с другими дозорными периметр вокруг дома.
Младшие дозорные отвечали за наблюдение и в случае опасности сообщали дежурившему старшему товарищу об угрозе. Сменяли друг друга каждые восемь часов.