Кто ты и что сделала с моей сестренкой?
- Точно?
- Угу. Мне не до тебя. У меня другие планы. Я тороплюсь.
- Куда?
-Туда, - передразнила она мой тон.
Скинув халат, она влезла в широченные джинсы, висящие на попе так, что видно нижнее белье, а сверху надела белую майку, длинную настолько, что она прикрывает это безобразие. Подошла к зеркалу и подвела глаза черным карандашом, на оба запястья намотала эластичные бинты голубого цвета, на ноги одела удобные высокие белые кроссовки, достав их с полки бокового шкафа, которого раньше здесь определенно не было. Но в интерьер комнаты он вписывается настолько органично, что я его бы и не заметила, если бы не наблюдала за Соней. А содержимое полок шкафа впечатлило мой неискушенный взгляд. Восемь полок кроссовок и кед. И, судя по эмблемам, фирменных.
- Ничего себе, куда тебе столько? - не смогла я сдержать вопроса.
- Носить, - посмотрела на меня, как на умалишенную, сестренка.
- Каждый день новые?
- Эй, - стукнула она ладошкой по моей потянувшейся к серебристой паре кроссовок руке. - Я тебе простила рюкзак, но это, - она обвела полки рукой. - Это неприкосновенно! Ясно? Не дай бог, хоть шнурок пропадет... Короче, я тебя предупредила. И вообще, ты себя в зеркале видела? Пахнешь ты сладко, но выглядишь... гадко!
И, накинув на плечо рюкзак, с все еще мокрой головой, она выскочила в коридор, спеша куда-то на ночь глядя. Она ушла, а я обтерлась полотенцем, тогда вернулась Леся с загадочным видом и блаженной улыбкой на губах. Она медленно вплыла в комнату, грациозно уселась на краешек кровати и наконец-то очнулась, увидев мое недоуменное лицо, ответив на немой вопрос:
- Я только что встретила мужчину своей мечты.
- И когда ты только успела? Я не слышала, чтобы входная дверь открывалась или закрывалась.
- А?.. Нет, я не выходила. Он сам пришел. Он такой, такой идеальный. А какой у него голос... Просто сказка...
- Постой, - перебила я, смекнув, кого она увидела. - Ты сейчас не о моем папе, да?
- Папе? Почему папе? Нет. Хотя он папа. Но не твой. Это твой дядя. Он чудесен. А как он говорит... Я таю от его голоса...
Дядя Макс идеал? Конечно, возможно такое предположить, но я всегда считала, что лишь в искаженной реальности, в зазеркальном мире нелепостей. А еще я никогда ранее не слышала таких восторженных вздохов и реплик с ее стороны хоть об одном парне или мужчине. Разумеется, я имею в виду из тех, какими она делится со мною. Ведь за глаза они все - чмошники, козлы позорные, лохи на мопеде, да кто угодно, но мало кто из них удостаивался хотя бы незначительного - красавчик, милашка, симпатяга. Подобные комментарии предназначены лишь тем, кого можно идеализировать, например, Джуд Лоу или Брэд Питт, ведь никогда не узнаешь какие они в жизни, их можно представлять какими угодно, приписывая им самые неожиданные качества. Зато в лицо она скажет то, что они хотят услышать. О том, что она говорит о своем парне, вообще лучше промолчать, комментарии настолько предвзяты и тенденциозны, что по ним можно написать книжку ругательств. А сейчас я слышу нечто невероятное, она хвалит мне мужчину. Это серьезно. Или же шутка? Максим совсем не урод, но и далеко не красавец. Его красота - ум, как пишут его фанаты в своих многочисленных письмах. И голос у него самый обычный. А может, это я его прибедняю, относясь к нему, как к дяде, и ни разу не взглянув как на мужчину? Но если бы я смотрела на него с этой позиции - вот это было бы странно.
- Дядя?
- Да... - в ее голосе разлито тепло горячего шоколада, видимо, все плохо.
Я прикрыла глаза, попытавшись переварить информацию.
- У тебя же есть парень.
- Брошу.
- Ты разве его не любишь больше?
- Я дядю больше люблю.
- Любишь?
- Люблю...
- А тебя не смущает, что дядя уже не молод? - попыталась я зайти с другой стороны.
- Опытен.
- Он постоянно на работе.
- Талантлив.
- У него есть дети.
- Заботлив.
- И он их не бросит!
- Верен.
- Но тебе и двадцати нет!
- Но я женщина. И он меня возбуждает.
- Лесь, избавь меня от подробностей!
- Прости, он круче, чем... Прости, я знаю, тебе неприятно, он же тебя вырастил, но я чуть не утонула в его глазах... - заметалась она по комнате. - И мне не нужно, чтобы он бросал своих несмышленышей. Пока не нужно. Я буду просто созерцать его истинную красоту со стороны, или... Нет, не смогу так. Я его хочу.
- Я же тебя просила!
- Извини, не я виновна в твоей бурной фантазии, что ты все себе представляешь, что ни скажи.
Она замолкла, окунувшись в океан мечты, а я продолжала столбом сидеть на кровати, боясь шелохнуться и очнуться, обнаружив, что это правда, а не моя разыгравшаяся больная фантазия, и даже не прикол. Но правда в том, что Леся влюбилась в дядю Макса. А если ей что в голову втемяшится, то это оттуда так просто не выбьешь. Вернее, вообще не выбьешь. Ей надо им переболеть. Надеюсь, она не станет прилюдно на нем вешаться. Сомневаюсь, что дядя оценит ее потуги. Он же взрослый, самодостаточный... мужчина. Боже, он мужчина, а они думают не мозгом, тем более если она сама хочет отношений... Как он сможет ей уступить? Это просто кошмар.
- Пожалуйста, прекрати. Любуйся со стороны. Но не более. Вы не пара. Он не тот, кто тебе нужен. По крайне мере, сейчас, - жестко озвучила я слова, которые сами собой пришли мне в голову.
Она не ожидала от меня чего-то подобного. А если и так, то иным тоном. Просящим, молящим, любым, но не холодным и стальным. Это резко меняло ситуацию, поднимая ее на двенадцатую ступень шкалы МШК1 - "сильная катастрофа". Она не ответила мне, но сделала единственное, что было необходимо нам обеим - сменила тему.
- Я знаю, где достать платье, - воскликнула она веселым тоном, и было непонятно наигран он или нет.
- Где же? - мне справиться с голосом было труднее.
- Одевайся! Вот, надень это, - она кинула мне черную водолазку. - И черные джинсы. А у тебя чулки есть?
- Под джинсы надеть? - усмехнулась я.
Что ни говори, а моя подружка готова соблазнять кого угодно и где угодно. Даже если ей в киоск сбегать надо, она выходит только при полном параде. И от меня требует того же. Белье на ней всегда самое утонченное, ажурное. Пусть его не видно. Оно ей придает уверенности в своих силах.
- Под джинсы их не надевают. А вот на голову...
- Зачем?
Она собралась грабануть кого-то и хочет меня приписать в соучастники? Нет, я так не согласная.
- Пойдем доставать себе платья.
- Ой, ну, конечно. Раз других вариантов не осталось, значит надо заняться грабежами?.. Ты серьезно?
В дверь, постучав, вошёл Сеня. На моем опыте, это впервые, когда он пробирается в комнату подобным образом, обычно, вернее, всегда, он проскальзывает, невидимым для других и может сидеть в засаде хоть целый день для стоящего сюжета, как, например, просидел всю ночь в засаде, выжидая поедателя конфет. Это было еще тогда, когда я училась в школе. Тогда у нас в квартире объявился неизвестный, съедавший по ночам весь запас шоколада. Поначалу мы пытались выявить его, выискивая диатезную морду, да и шутка ли съедать по килограмму конфет в день, но таковых не оказалось. А дядя Максим ежедневно продолжал покупать конфеты, пряча их в самые разные места на кухне, но с утра их там не было, как не было и ни в одном уголке квартиры. Просто мистика. Тогда Сеня решил взять дело в свои руки, разумеется, не предупредив никого, он вооружился камерой и, благодаря своим незначительным габаритам, спрятался, уместившись на высоком холодильнике. Естественно, ворюга подобного кощунства не ожидал и попался в объектив, а с утра, вместо завтрака, нам было предложено просмотреть запись вероломного посягательства на общественные сладости. Для всех стало немалым сюрпризом обнаружить в качестве грабителя дядю Максима. Шесть пар глаз приклеились к нему, а пойманный на месте преступления отец сообразительного чада запричитал о фотомонтаже:
- Быть такого не может. Да если бы я захотел - так взял. Оно мне надо ночью марш-броски на кухню устраивать?