Он насторожился и зажал в руке конец шнура.
Уже вечерело.
Ваня вдруг увидел, как возле ловушки приземлилась огромная птица, потом еще одна. Это были стервятники-грифы. Пожиратели падали.
Один из грифов осторожно приблизился к ловушке, вертя головой на длинной и голой шее, почти вкруговую.
Ванини пальцы, сжимающие шнур, побелели от напряжения.
Гриф осторожно засунул голову под навес и быстро отдернул.
Ванина рука дрогнула, но не натянула шнур.
Гриф осмотрелся и больше пододвинулся к ловушке.
Второй, стоял и вертел головой, как будто охранял первого.
Гриф снова сунул голову под нависший кусок металла.
Ваня резко дернул шнур и зажмурился.
Лист металла рухнул. Гриф дернулся, но не успел выдернуть голову с длинной шеей. Острым краем, лист воткнулся в песок, почти перерубив пополам шею грифа.
Птица задергалась в судорогах. Второй гриф, яростно захлопал огромными крыльями и взметнулся ввысь. Песок, куда воткнулся край металла, быстро впитывало в себя птичью кровь.
Савану, огласил резкий и победный человеческий вопль.
Лена, вскочила от этого крика и подбежала к отверстию.
Ваня, мелкая голыми пятками, что-то радостно крича, уже мчался, размахивая ножом, к ловушке.
Он подскочил к грифу и не задумываясь, вонзил нож в шею птицы. Стал лихорадочно пилить по ней ножом.
Лена схватила один из заготовленных факелов и щелкнула своей зажигалкой. Её ручонки тоже тряслись от возбуждения. Факел никак не хотел зажигаться.
Лена соскочила с корпуса, подбежала к горящему колесу и зажгла от него факел.
К ней, уже с победным видом, волоча голову птицы за длинную шею, уже шел Ваня.
Лена подбежала к брату.
— Ваня! Это ты поймал?
— Ленка! Мы сейчас будем кушать, — Ваня возбужденно поднял за шею свою добычу, — мы победили! Зажигай остальные костры!
Лена весело побежала выполнять указание, а Ваня стал отрубать от шеи, птичью голову. Он трудился упорно и настойчиво. Его руки, по локоть, покрылись птичьей кровью, пока он не нарубил четыре больших куска.
Вокруг самолета пылали уже четыре костра.
Лена стояла рядом и молча наблюдала за картиной разделки птицы.
Ваня положил нарубленные куски на пол салона.
— Подожди здесь сестренка. Я притащу остальное. Пригодиться.
Он вернулся к трупу птицы. Взялся за птичью ногу и медленно потащил тело птицы к самолету.
Кровь из шеи птицы уже стекла и на песке оставался только след от перьев. Лена ждала его возле самолета, приподняв факел.
Ваня подтащил птицу. У него уже не оставалось сил на разделку тушки, да он и не знал — как это делать. Он поднял тело птицы в корпус самолета. Втащил его в кабину пилота и засунул в ящик неприкосновенного запаса, захлопнув крышкой.
Лена молча следила за его манипуляциями.
— Ну что сестренка? Будем кушать?
— А это можно кушать?
— Не можно, а нужно. А то умрем с голода! Сейчас, только палки нарежу.
Ваня соскочил с корпуса, и, через некоторое время вернулся с двумя длинными палками.
Он видел, как однажды, папа, нанизав кусочки колбасы на палочки, поджаривал их на костре.
Дети уселись возле не сильно горевшего костра и Ваня протянул в огонь две палки, с наколотыми на них кусками птичьей шеи.
Это мясо было без перьев. Несколько волосинок мгновенно сгорели. Мясо стало аппетитно шипеть, побрызгивая тут же сгоравшими капельками жира.
У Вани уже скопилась слюна во рту, пока мясо шипело на огне.
Прошло полчаса. У Лены в глазах отражались язычки пламени костра. Оба молчали.
Мясо начало чернеть.
Ваня вынул его из костра. Воткнул одну палку в песок.
Осторожно попробовал откусить кусочек мяса.
Мясо легко отслоилось. Он стал усиленно работать челюстями, разжевывая пищу.
— Вкусно?
Он совершенно забыл о сестре. Чуть не поперхнулся.
— Кушать можно. Только не соленое, — он взялся за нож, — пойдем к самолету.
Подхватив палочки с мясом, дети вернулись к корпусу и поднялись в салон.
Ваня разрезал мясо на несколько кусочков, и, Лена приступила к «пиршеству».
Они улыбались, жуя и посматривая, друг на друга.
Стемнело.
Колесо уже погасло, а костры продолжали гореть, освещая местность.
— Ой…Я захотела спатеньки, — Лена оторвала свои губки от бутылки с водой.
— Иди…Я сейчас за тобой…Только пару факелов поставлю.
Лена пошла к туалету, сыто поглаживая свой животик ручкой. Она уселась на тряпье и ее тут же сморило.
Ваня подготовил «защиту» и взглянул на спящую сестру.
Та уже вовсю спала, открыв рот.