— Принеси мне оттуда горсть земли, и я скажу тебе.
Писатель принес ей то, что она просила.
— Золото, — сказала Ванга, взяв в руки землю. — Большой котел, как те, в которых варят кукурузу, килограммов на триста. Я его вижу.
— Ты можешь указать точное место? — спросил Цончев.
— Я могу ступить на это место, — ответила Ванга.
— Тогда поехали! Возьмем с собой только моего брата и друга, — сказал нетерпеливо Цончев, но пророчица категорически отказалась:
— Нет, нельзя. Это не для тебя. Не трогай его, не то случится беда. Это золото плохо пахнет, дело тут нечисто[149].
«Я очень благодарен Ванге за этот совет, ничего, что не разбогател», — говорит Дончо Цончев.
Ванга вообще никогда не жаловала искателен сокровищ и людей, которые хотели от нее узнать, как легко и быстро разбогатеть. Каждому, кто пытался выведать у нее выигрышные цифры лотереи или тотализатора, она отвечала: «Это тебе ни к чему! То, чего добиваешься, не Божьих рук дело».
Все прорицатели всегда осуждали человеческую страсть к быстрому и легкому обогащению.
«Быстро разбогатеть можно только с помощью злых сил. Богатство, добытое честным путем, без спешки, помогают приобрести силы добра… В реальном мире не все могут разбогатеть и стать учеными, но каждый может стать лучше», — говорит и Петр Дынов.
Гостем Ванги часто бывал и поэт Любомир Левчев.
В 1979 году после открытия детской Ассамблеи «Знамя мира» к Ванге приехала поэтесса Илинда Маркова. На прощание пророчица велела ей передать Левчеву, что он «скоро преставится».
Взволнованный Левчев, зная, что Ванга подобными вещами не шутит, помчался к ней в Рупите.
— Выходит, тетя Ванга, что я скоро умру? — недоверчиво усмехаясь, спросил он.
— Ты смеешься, но я совсем не шучу! — ответила ему Ванга. — Увидишь, что с тобой случится, и совсем скоро. Предстоит тебе долгий путь, пойдешь ты по нему в белой одежде и в белых ботинках. Нас ждет суровая зима, так что привези мне оттуда, куда пойдешь, шерстяную кофту.
В том же году Левчев пережил тяжелый инфаркт и был на волосок от смерти.
Известный русский писатель Леонид Леонов был одним из самых больших почитателей необыкновенных талантов Ванги. «Я встречался с Горьким и со Сталиным, но самое поразительное впечатление произвела на меня встреча с Вангой», — отмечал автор многих романов и повестей.
Долгие годы Леонов поддерживал связь с болгарской пророчицей и часто спрашивал у нее совета относительно своих сочинений.
В январе 1991 года он написал письмо профессору Д. Филипову с просьбой передать его Ванге. В нем он интересуется судьбой своего романа «Пирамида». Он начал эту книгу еще в 1939 году, но никак не мог ее закончить. Леонов был недоволен написанным и хотел уничтожить наброски романа. В письме он просил совета у ясновидицы, как поступить. Она ответила: «Роман уже закончен. Надо только кое-где понемногу добавить. Пусть Леонов уединится дней на 40 на своей даче, где снисходит на него вдохновение и возникает связь с небом».
Ванга рассказала Филипову о содержании книги, где речь шла о социальной справедливости, но посетовала, что ее придется ждать слишком долго.
«Роман, — сказала она, — скоро выйдет и будет переведен на многие языки. Пусть Леонов никому не доверяет рукопись, так как книгу могут у него украсть. Он доживет до тех пор, когда роман будет напечатан»[150].
Роман Л. Леонова «Пирамида» вышел в свет в мае 1994 года. Его создатель, девяностопятилетний патриарх русской прозы, увидел напечатанной книгу всей своей жизни.
Профессор Д. Филипов рассказал о еще одном любопытном разговоре Ванги с членом семьи Л. Леонова.
К Ванге приезжала дочь Леонова Наташа, чтобы попытаться с ее помощью отыскать письмо Н. К. Крупской к A. M. Горькому, которое находилось в собственности семьи, но куда-то затерялось.
Наташа едва успела отворить дверь, как Ванга спросила ее, был ли Л. Леонов знаком с Горьким. И, не дожидаясь ответа, сказала, что в настоящий момент Горький «присутствует» в ее комнате и интересуется, где его письмо к Н. К. Крупской[151].
Все люди, обращавшиеся за помощью к Ванге, были для нее равны. Она не делила своих посетителей на интеллигентов, политиков, чиновников — для нее авторитет личности был вторичным. Она одинаково строго и сурово относилась к «грехам» всех людей.