Сидоров В. М
Ванга. Россия. 2010, 2012, 2019, 2039
Перед феноменами, как известно, пасует ум человеческий. Иногда кажется, что они даны специально, чтобы смирить неуемную гордыню нашу. Слава богу, что современная наука перестала наконец-то их игнорировать и не только не ставит под сомнение существование феноменов, но даже пытается их классифицировать, изобретая для этого соответствующие термины: телепатия, телекинез, левитация. Но чтобы действительно приблизиться к разгадке природы феноменов, следует, очевидно, осознать простую мысль, что они лишь обозначают некую тайну, но сами тайной они не являются. Ибо тайна — это дух, утверждающий бытие свое в мире плотных материальных форм. Духу могут сопутствовать феномены, но могут и не сопутствовать. По большей части они и не сопутствуют. Тем самым как бы подчеркивается, что суть дела не в них, а в чем-то другом, более важном, более значительном.
В Евангелиях содержится описание впечатляющих чудес, совершенных Иисусом Христом. Но Иисус — как свидетельствуют те же Евангелия — совершал их крайне неохотно, лишь уступая напору внешних обстоятельств. Многие чудеса он вообще заповедал хранить в строжайшей тайне. Они не зафиксированы в священных книгах, дабы наподобие вспышек бенгальских огней не отвлекать внимание человека от самого главного: от духовного сияния истин, принесенных на землю Христом.
Стремление к феноменальному, как явствует из Евангелий, не только не поощряется, но и осуждается. Поучителен в этом смысле эпизод с будущим апостолом Фомой. После воскресения Иисус явился в физическом теле перед своими учениками тогда, когда Фома отсутствовал. Казалось бы, он должен был поверить свидетельству своих ближайших друзей. Ничего подобного. Категорически Фома заявил: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его; не поверю». Как известно, Иисус дал возможность ему непосредственно удостовериться в чуде воскресения. Фома вложил руки в зияющие раны Его. Но нотка сожаления и укора звучит в словах Иисуса, обращенных к своему ученику, которому потребовались, увы, физически ощутимые доказательства бессмертия духовного: «ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие».
Говорят, что неспроста Фома, которого народная молва окрестит неверным, был направлен выполнять свою апостольскую миссию в Индию. Именно здесь, где йоги разных ступеней демонстрируют неподдающиеся естественному объяснению чудеса, он должен был убедиться во второстепенном характере любых феноменов в сравнении с явлением духа как такового. Феномены, каковы бы они ни были, могут играть лишь вспомогательную роль в становлении внутреннего царства человека (и то если сложатся особо благоприятные условия). Сами же по себе они ничего не значат.
Вот почему меня ничуть не удивило сдержанное, строгое, а иногда даже отрицательное отношение Святослава Николаевича Рериха к так называемым чудесам. В силу определенного рода обстоятельств Святославу Николаевичу приходилось быть свидетелем необычайных явлений. Он был хорошо знаком со многими йогами и чудотворцами, такими, например, как знаменитый в недавнем прошлом Иогананда или чрезвычайно знаменитый в наши дни Сай Баба. Святослав Николаевич отзывался о них благожелательно, но в рассказах его ощущался некоторый налет легкой иронии.
Имя Сай Бабы — к моменту моего первого приезда в Индию — было уже широко известно во всем мире. Его знали как ясновидящего, как духовного врачевателя, который исцелял людей прикосновением своих рук. Но больше всего он, пожалуй, прославился тем, что открыто и всенародно творил чудеса. Он любил одаривать собеседников какими-либо предметами, которые извлекал из небытия, из пустоты. Это могла быть фотография с его же изображением; это могли быть часы, или браслет, или кольцо, подчас из драгоценного металла и с драгоценным камнем. Он делал пас руками, и перед ним вырастала горка священного пепла, которому приписываются целебные свойства. О Сай Бабе писали, снимали фильмы. Одни им восхищались, другие его отрицали, но никого не оставлял он к себе равнодушным. Собственно, так оно продолжается и по сю пору.
Инициатива встречи с Сай Бабой принадлежала жене Святослава Рериха Девике Рани. Дело в том, что она заболела. Стала терять слух. Врачи оказались бессильными бороться с прогрессирующей глухотой. Вот тогда она и решила обратиться к Сай Бабе. Оделась попроще — сменила шелковое сари на ситцевое — чтобы не выделяться. Смешалась с толпой, вместе с другими села на землю, ожидая прихода Сай Бабы. Но, по словам Девики Рани, как только он появился, сразу заметил ее. Подошел. Сел рядом с нею. Спросил: «Зачем пришла ко мне, бедному факиру, когда в доме у тебя такой большой свет?» Девика объяснила. «Это у тебя не кармическое, — сказал он ей. — Помогу».