— Без "почти", — Райкер смотрел в сторону, но взгляд его был упрямым, — Арнели — невероятная женщина, и, Змей меня забери, на старости лет я заслужил немного счастья. Нет?
— Да я не против, — маршал пожал плечами, — будет даже забавно звать тебя папенькой. Только приглашение отправляй прямо сейчас. Если герцогиня решит его принять, ей как раз хватит времени, чтобы сшить платье.
Нэш во время этого разговора сидел тише мыши, маленькими глотками пил бесценное вино, но, судя по тому, что за время беседы уровень солнечной жидкости в его бокале понизился едва на треть, то ли вино не понравилось, то ли беседа увлекла… То ли ждал чего-то секретарь, и ждал с мыслью о том, что голова понадобиться трезвая.
Деревянные ступени, ведущие в гостиную, пропели свою коронную песню и сидящие за столом мужчины синхронно поднялись и наклонили головы. А Нэш еще и опустился на одно колено, поднимая согнутую руку на уровень глаз.
— Мой Император…
Его Величество, Рамер Девятый был одет в черное, хмур и деловит.
— Доброй ночи, господа, — бросил он, — встаньте, любезнейший, мы не на приеме. Надеюсь, мне нальют, чего бы вы там не пили, хоть самогон из опилок, мне уже все равно. Из конспирации мне не приносят ни вина, ни мяса, как болящему — только колодезная вода и перетертые зерна и овощи. Я уж чувствую себя каким-то копытным. Жену тоже не оставляют на ночь, так что скоро стану не только копытным, но и рогатым.
— Ваше Величество, мой погреб в вашем распоряжении, — склонил голову Райкер и хлопнул в ладони, вызывая слугу, — ветчины на стол, Ари, той самой, из Сарна.
Рамер Девятый довольно потер руки и, первым делом, осушил подряд два бокала знаменитого коллекционного вина, не заморачиваясь с закуской.
— Эшери, — бросил он, устраиваясь в кресле и довольно наблюдая, как расторопный слуга ставит перед ним блюдо с тонко нарезанными ломтиками мяса, — я здесь и весь в предвкушении. Ты что-то придумал?
— Не я, мой император. Марк Винкер.
— Марк? Он же в тюрьме. Кстати, почему он до сих пор там? Я думал, он удерет еще по дороге.
— И вы были как всегда правы, мой Император, — подал голос Нэш.
Взгляды присутствующих немедленно обратились к нему. Он встал, отодвинув стул, сделал пару шагов, выйдя на место, лучше всего освещенное висящими лампами и тронул безымянный палец на левой руке, так, словно поворачивал невидимое кольцо. Силуэт юного секретаря задрожал и расплылся… И перед изумленными взорами "первой тройки" предстал Марк Винкер, собственной персоной.
— Мой герцог, мой генерал. Прошу меня простить за этот обман. Другого способа не было.
— Способа, — Райкер вспыхнул так, что даже кончики ушей сделались алыми. В глазах плеснула ярость, пополам с обидой, — Способа сделать — что? Перевернуть всю нашу переписку и убедиться, что мы с Котом не участвуем в заговоре против Рамера и не пытались угробить Алету?
— Вы проницательны, мой генерал. — Марк все еще стоял навытяжку, не поднимая глаз. Но никто из присутствующих не сомневался: все, что надо, он видит — во-первых. И — никакой вины за обман не испытывает, во-вторых.
Райкер шумно выдохнул. Подумал немного. И громко, взахлеб захохотал:
— Да уж, перевертыш… А я — то думал, у нас появился еще один юный гений: за десять дней разобрать наш бардак с почтой, выловить секретаря, который брал взятки, и двух переписчиков, которые за долю малую снимали дополнительные копии с документов. Надо было догадаться. Ты, сынок, всегда сквозь каменную стену видел. А уж Шанту-то как счастлив будет, просто заранее млею! Поймал, Змей его забери, государственного преступника. Кстати, не поделишься, как ты его натянул?
— Это как раз было не сложно, — Марк пожал плечами, — когда силовые жгуты уже полностью спеленают тело, дергаться поздно. А до этого — рано, иначе стражи в момент догадаются, что это побег. Да и невидимость — очень энергоемкое заклинание, меня надолго не хватит. Значит только — в тот миг, когда жгуты уже коснулись тела, но полностью не затянуты.
— Это же меньше мгновения, — Рамер даже подался вперед, — как это возможно?..
— Ваше Величество, он Мастер Активного Щита, — подал голос Эшери, — так что для него это вообще не труд.
Марк с хорошо спрятанной тревогой посмотрел на Золотого Кота. Есть вещи, которые не прощают. Но маршал глядел на него сквозь бокал все с той же обезоруживающей улыбкой.
— Садись уже, а то сейчас все съедим и выпьем.
Похоже, он не затаил обиды.
— Простите, мой герцог, — Марк склонился еще раз, гораздо ниже, чем требовал этикет. Это был поклон человека, который нанес Личную Обиду, но осознал и приносит самые искренние извинения.