— Как новенькие не будут, — буркнула я ради справедливости, — они уже по жизни старенькие.
— Значит, как старенькие. Не грусти, все перемелется, мука будет, блины испечем!
— За молотком и гвоздями лучше к девочкам, — поправила Лена, — у них точно есть.
— Да ну тебя, — отмахнулась Даша, — вечно ты, как поручик Ржевский, все опошлишь. Такой классный повод к мальчикам сходить.
Они трещали, я молчала. Жизнь налаживалась. Не радовала, правда, но это дело наживное. Как говорила тетя Вера, будем живы, значит, будем и веселы. Когда-нибудь.
Переэкзаменовка прошла на удивление легко. Препод уже знала о том, почему я вчера не явилась, и спрашивала больше о происшествии, чем о формакологии. Через 10 минут она сказала: "Давай зачетку", — и влепила мне совершенно незаслуженную пятерку, хотя в предмете я откровенно "плавала". Мне было некомфортно, и, главное, непонятно из-за чего. Неужели запоздалый откат?
— Это как? — удивилась я, — за что?
— За выдающиеся личные данные, — хмыкнула дама, — считай компенсацией за моральный ущерб. И имей в виду, в следующем семестре три шкуры спущу и голой в Африку пущу.
— В Африку — это хорошо, — согласилась я, — Там тепло, там врачей любят.
— Ага. Особенно слабо прожаренных, со специями.
Я спускалась по широкой лестнице главного входа, когда заметила необычное оживление внизу. Мимо меня пробежала пара девчонок-первокурсниц, переглядываясь и шушукаясь.
— А какие плечи, ты видела? — уловила я, — а ноги длинные! А подбородок видела? Нос только кривоват. Наверное, он боксом занимался. У всех боксеров носы сломаны.
Я вздрогнула, словно меня прошила шаровая молния, и вдруг сообразила, что мешает мне жить последние полчаса — кольцо! Мое невидимое воздушное кольцо. Оно не просто чувствовалось, оно горело. Как можно было быть настолько горячим, и при этом совершенно не обжигать. Выходит — можно.
Он стоял внизу, прислонясь к прутьям ограды. В джинсах и белоснежной рубашке с подкатанными рукавами. Иллюзия?
И смотрел на меня, только на меня, не отрываясь. А взгляд его темных глаз был таким же, как воздушное кольцо на пальце: горячим, но не обжигающим. Святые котики — как? Хотя, о чем я? Вот он, ответ. Сидит спокойно на руках у Марка, усы топорщит. Банда!
— А-а! — взвизгнула я и ринулась по ступеням. По закону подлости свежеприколоченные каблуки подвели, я споткнулась и, буквально, влетела с разбегу в Марка, едва не придавив кота.
— Тише! — он охнул, — не так активно. Меня тут слегка приложило, ребра еще болят. Я тоже рад. Эй, а слезы зачем? Что случилось, Маргарита моя?
— Я целые сутки думала, что больше никогда вас не увижу, — в голос разревелась я, намочив плечо Марка и бок кота.
— С чего это вдруг? — по-настоящему удивился он, — Я же обещал, что найду. И приду, где бы ты ни была. Неужели ты мне не поверила, Маргарита? Зря! Я не шутил.