Хорошо, что накануне Его Величество показал мне портрет. По крайней мере, я сообразила, что происходит нечто воистину странное, и лучше бы мне держаться подальше. Например, на террасе. Тепло, светло. Солнышко. И слышно отлично.
По случаю теплой погоды окна были открыты нараспашку, но Марк страховался даже от птиц, и всегда ставил "Бормоталку" — простенькое заклинание, которое не обеспечивало полной звукоизоляции (это требовало очень много сил), но искажало звуки речи так, что любой посторонний услышал бы лишь невнятное бормотанье.
Правда, ко мне это не относилась. Муж перенастроил систему охраны и дал мне равные с собой "права админа". Разговор я разобрала отчетливо.
— Думаешь, я не понял, где и в чем вы меня нагрели? — негромкий голос был полон иронии.
— Ну, у меня были серьезные основания так думать, — отозвался Марк. В присутствии Великого Императора колдун держался удивительно спокойно, словно это совершенно нормально — распивать морс с Рамером Девятым. На Воздухе, конечно, босым не валялся, но никаких признаков стресса я в нем не обнаружила, как не вглядывалась.
Что, вообще, происходит, а?
— Какие основания, позволь узнать?
— Мы ушли живыми…
Император засмеялся, негромко и совсем не весело.
— Марк, ты о чем, вообще? Ты вытащил мою невесту из Атры, тебе я обязан тем, что у меня есть семья, а у империи — наследник. И ты всерьез думал, что я отдам приказ на твою ликвидацию?
— Скажем так… Я не исключал такой возможности, — осторожно отозвался Марк.
— Спасибо за честность. Вот так случайно и узнаешь, что о тебе думают подданные, — высокий мужчина, по виду, чуть старше Марка, наклонился вперед так, что я без труда разглядела и жесткий, выставленный вперед подбородок, и покатый лоб, и характерный нос, сломанный аж в двух местах. — А думают они: "Мужик ты вроде правильный, Рамер, но спиной я к тебе никогда не повернусь. Ибо чревато…"
— Спиной ни к кому поворачиваться не стоит, ибо чревато, — нейтрально заметил Марк.
— Но ты же повернулся. Не удивляйся, я знаю о твоей свадьбе. Вас, из "Черной сотни" всего шестнадцать осталось, я приглядываю за всеми.
Марк покачал головой:
— Простите, Ваше Императорское Величество, все равно удивился.
— Приятно?
— Пока не знаю.
— А ты ничуть не изменился. Все так же смертельно честен.
— Война меняет людей почти всегда. Мир — почти никогда.
Они основательно, со вкусом помолчали, словно у обоих была в запасе вечность. Хотя императорам вроде бы положено быть жутко занятыми ребятами.
Тут до меня дошло, что так оно и есть, вот только Рамер под предлогом важных государственных дел просто удрал, и теперь ловит за хвост свою удачу и смакует блаженные мгновения, когда не надо принимать никаких судьбоносных решений.
— Ты не представляешь, что сейчас творится в империи, — снова заговорил Рамер, — Моя СБ раскрыла восемь заговоров за последние полгода. Восемь! И, как ты думаешь, кто мутит воду?
— Родственники Алеты, — мгновенно и без раздумий отозвался Марк.
— Ей самой я без колебаний дам нож и повернусь спиной. Но ее семья… Я иногда всерьез думаю перетравить их всех по-тихому, как бы это сразу облегчило мне жизнь.
Марк негромко рассмеялся, видимо, это была шутка. Мне так не показалось. Вот никогда бы не подумала, что у императора тоже проблемы с тещей.
— Я не имею ничего против этой твоей девочки, Иолли, — Рамер отвернулся и заговорил глухо, — она хорошая девочка, я это понял, хотя видел ее только мельком. И мне очень понравилось, как она уверенно врала под амулетом. Твоя школа? Я даже согласен, пусть она живет. Но — не с наследником Ангера. И — этот ребенок родится не должен.
У меня сердце сжалось в тугой болезненный комок, потому что в голосе неплохого мужика Рамера Девятого прозвучала железная убежденность.
— Империи никуда не упал еще один огненный змей.
— Моя жена в таких случаях говорит: "Из котлеты назад корову не сделаешь".
— Марк! Ты прекрасно меня понял. Не каждая беременность заканчивается родами. Девочка погрустит и перестанет. Потом в ее жизни появится кто-то гораздо лучше, интереснее балбеса Джуэла. Я об этом лично позабочусь. Жаль, ты уже занят, идеальный был бы вариант.
— Иолли искренне любит мужа.
— Брось, — обрезал Рамер, — Тебе просто не хватило времени. Если бы у тебя все получилось, как задумано, и она месяц, всего месяц прожила с тобой, потом бы на принца и не взглянула.
Я тихонько вздохнула. Вот в этом, боюсь, Рамер был прав. Даже если ошибался во всем остальном.