К слову, Нэш в войске никакой особой распущенности не замечал, все шло своим чередом: гоняли обнаглевших степняков, в свободное время резались в кости и "жаки" — простую, но очень азартную игру, где проигравший был должен отстоять караул за победителя, устраивали стрельбы огненными шарами и учебные бои.
…Но он вполне понимал Эшери — время от времени втык подчиненным нужно давать просто профилактически, иначе перестанут трепетать, а там и до откровенного манкирования обязанностями рукой подать. А что такое армия, где генералам плевать, чем заняты полковники, а тем плевать вообще на все, и никто ничего не боится — объяснять не надо. Врагам такая армия просто замечательный подарок к празднику, лучше любого именинного торта.
Так что Эшери он проводил, пожелав удачи, и искренне жалея, что не может пойти с ним, но, темные боги, должен же хотя бы кто-то остаться в лавке?
После отбытия начальства, Дик закопался в бумаги, которых было вполне достаточно, чтобы занять его до самого вечера.
— Добрый день, барон, — мелодичный голос, с легкой шероховатостью, словно наполненный чистым речным песком — застал его врасплох. Он нырнул в сообщения разведки так глубоко, что перестал замечать окружающее.
— Моя императрица, — Нэш вскочил и автоматически поклонился. — Маршал отбыл в Кайору, обещал быть к обеду.
Нэш ожидал, что императрица досадливо поморщится и покинет кабинет, оставив запах легких духов Шиассе. Алета, и впрямь, поморщилась. Но, вместо того, чтобы развернутся и уйти, наоборот, прошла вперед и присела на ручку тяжелого дубового кресла Эшери.
Она была, как всегда, невероятно прекрасна: короткая стрижка ей безумно шла, золотистые волосы лежали вокруг головы шлемом, окружая лицо скромным, ненавязчивым сиянием.
Нэш постарался снова нырнуть в бумаги. Он не совсем хорошо понимал, что должен делать, а Его Святость — Этикет, который многим придворным заменяет мозги, тут помочь не мог. Составитель учебника и в голове не держал ситуацию, когда Императрица остается один на один с младшим клерком, а между ними только куча абсолютно секретной документации.
Алета же, казалось, вовсе не испытывала никаких сомнений. Она обвела взглядом кабинет Эшери, остановилась на большой клепсидре, что-то прикинула.
— Собственно, брат мне не очень и нужен, — изрекла она, — может быть вы, барон, даже лучше…
Нэш поднял голову. Области, в которой он мог быть лучше блистательного Эшери, по его мнению, не существовало в природе, и сама мысль об этом показалась ему революционной.
— Я бы хотела узнать, есть ли какие-то сдвиги в деле.
Спрашивать, о каком именно деле идет речь, значило, выставить себя еще большим дураком, чем он чувствовал, поэтому Нэш просто покачал головой.
— Моя императрица, приказывайте — и я умру за вас, но… мне пока нечем вас порадовать. Ордер на арест еще не выписан.
— Это мне известно, — немного резко отозвалась она и немедленно смягчила впечатление быстрой, легкой улыбкой, — но хотя бы известно, с какой стороны пришел удар? И надо ли ждать следующего?
Нэш подавил желание улыбнуться в ответ, это было бы слишком фамильярно. Вместо этого он внимательно посмотрел в лицо женщине и ответил:
— Если бы мне было позволено, я бы сказал, что удара следует ждать всегда. Это наиболее разумная тактика для политика.
— Ничего более конкретного вы мне, конечно, не скажете, — Алета усмехнулась, — Святые Древние, Нэш, вы так похожи на одного человека. На одного человека, которого я любила, — неожиданно добавила она.
— Я похож на императора? — удивился Дик.
— Нет. На другого человека. Вам этого не понять… возможно. Хотя иногда мне кажется что вы способны понять что угодно. Как вы думаете, это возможно — любить сразу двоих?
Вот так вопрос! И что ответить?
— Полагаю, само многообразие мира исключает понятие невозможного, — Нэш все же рискнул улыбнуться, давая понять императрице, что не пытается от нее отделаться общими фразами а, действительно, отвечает на ее странный вопрос.
— Вам будет трудно это представить, Дик, вы — мужчина, во-первых, и не принадлежите ни к богатейшим людям Империи, ни к высшей аристократии во-вторых…
— Это так, — кивнул Нэш.
— Не в укор вам, напротив. Я хотела сказать, что вы изначально были намного свободнее меня. Сколько себя помню, всю мою жизнь меня двигали, как фишку по доске, ни разу не спрашивая о том, чего я хочу и нравится ли мне выбранный за меня путь. Изучать этикет и танцы? Хорошо, бонна. Языки? Почему бы нет. Магию… А вот этого нельзя ни под каким видом, девушке невместно. Ко двору? Да, дядюшка. Замуж? Хорошо, дядюшка, а за кого? Ах, не мое дело? Хорошо, дядюшка… — Алета жестко усмехнулась, — скажите мне честно, Нэш, вам бы понравилась такая жизнь?