— А-а-а…
— Давай-давай! Не тормози!
Я не хотела! Я не хотела ни в чем таком участвовать! Куда-то лезть, нарушать правила, потом бояться. Но больше всего я не хотела просто… подходить ближе к этой импровизированной горе. Боже! Как было страшно! Но для Романова будто бы не существовало никаких преград.
— Полезли. Видишь… — когда мы вошли в какой-то странный коробок, слабо освещенный внутри, произнес он. — Тут ступеньки. Они вполне нормальные. Для рабочих же все сделано. Мы сейчас по ним внутри твоей горы поднимемся на самый верх, потом выберемся наружу и окажемся на са-а-амом пике, — обернулся он на меня. — Ничего страшного! Там примерно сто пятьдесят метров вверх, всего-то.
— Всего-то? — переспросила я его, крепко вцепившись в Димину ладонь. — Это же…
— Считай, это высокая высотка! Ха-ха-ха! — рассмеялся Франк.
— Не смешно! — пробормотала я, наступая следом за ним на первую ступеньку ведущей наверх лестницы.
— Повезло, что лестница внутри арки, потому что иначе нас бы за это время сдуло бы сто раз. А так удобно. Спокойно поднимаешься, смотришь, а потом спускаешься. Кайф! Это чистый кайф! Только давай ускоримся, — посмотрев на часы, предложил Дима.
Следуя за ним, я начала свое восхождение на «гору». Уже через пару минут у меня начала кружиться голова от неизменяющегося пейзажа. Мелькающие слабо-горящие лампочки и бесконечные ступеньки уходящие ввысь.
— Ой, мамочки! Что это? — с ужасом вцепилась я в куртку Романова.
— Это ветер! Видимо, порыв сильный. Немного шатнуло, — как не бывало пояснил Франк.
— Ветер? Шатнуло? — я вся покрылась холодным потом.
— Ну так… мы же поднимаемся на высоту, при этом сооружение достаточно тонкое, рассчитанное на минимум затрат и максимум пользы, это естественно, что у него могут быть несильные качки.
Говоря это, Франк, крепко держа меня за руку, продолжал подниматься наверх.
— Боже…
— Не бойся! — потряс он мою ладонь. — Тут все нормально сделано. Осталось не так много!
Я хотела чтобы мы развернулись и начали спускаться прямо сейчас. Мне было до ужаса страшно.
— Ты чего? — заметив, что я торможу, обернулся на меня Дима.
— Зачем мы сюда…
— Увидишь! Давай! Не тормози! Чуть-чуть еще надо подняться. Ты меня только вниз тянешь.
Сильно дрожа я переступала со ступеньки на ступеньку. У меня дрожало все тело. Я слышала, как стучат зубы. Мне было до ужаса страшно.
— Все…
В это время раздался гул, видимо, ветер, попав каким-то образом внутрь конструкции вызвал в ней неприятный для слуха звук.
— Пришли! — радостно повернулся ко мне Франк. — Шапку натяни пониже. Подними капюшон. Поняла?
— Да-а-а…
С силой надавив на небольшую дверцу, он с трудом распахнул ее, тотчас выбравшись на небольшую площадку.
— Давай руки! — крикнул он, повернувшись ко мне.
От безвыходности схватившись за его пальцы, я сошла с лестницы, оказавшись на небольшой площадке, расположенной, по моим воспоминаниям, на самом верху горы.
Мамочки. Я боялась сойти с места. Боялась подойти к ограде. Я боялась осмотреться по сторонам. Я боялась всего. Переодически нас с Димой обдувал такой сильный, холодный ветер, что я готова была стонать.
— Не бойся, дурочка, — Франк обнял меня за спиной и вынуждал медленно двигаться в сторону края.
— Не хочу!!! — так и не осмотревшись, стараясь не переводить взгляд вниз, я пыталась фокусироваться на одной точке — на ограде, предупреждающей об опасности, и представлять, что стою на земле, а не на безумной высоте казавшегося мне ненадежным моста.
Будучи в своей жизни ни один раз на последних этажах небоскребов, я никогда не испытывала особого страха, смотря с «небес» на землю, но сейчас… сейчас, зная, что я там, где быть нельзя, что все это не предназначено для простых, не знающих правил безопасности людей, я чувствовала себя безумно некомфортно.
— Я же рядом, — проговорил Дима мне на ухо.
— Я боюсь. Я не хочу подходить к краю, — простонала в ответ.
— Там ничего страшного нет.
— Есть!
— Я же держу тебя. Расслабься! Это красиво!
К моему удивлению, ветер, не слишком дружелюбно встретивший нас в самом начале, стих. И стало хотя бы более комфортно дышать.
— Ты это запомнишь надолго! — услышала я Романова.
В конце концов, обхватив его руки, крепко обнимающие меня, я убедила себя в том, что сделать шаг — это не так уж и страшно.
— Молодец! Давай еще! — похвалил меня Дима.