— Для тебя это может оказаться шоком, Матео, но мой выбор одежды никоим образом не связан с тобой. Я не имела ни малейшего представления о том, что ты сегодня будешь здесь.
— И тем не менее я здесь, и ты не можешь игнорировать этот факт. — Он прижался еще теснее. — Сказать тебе, что бы я хотел сделать с твоим синим платьицем?
— Нет. — Сердце у Стефани затрепетало, ей стало жарко.
— Я бы хотел расстегнуть все эти пуговички, обнажить твою красивую грудь, потом задрать его, погрузить пальцы в твое теплое нежное тело и ласкать тебя, пока ты не прижалась бы к моим губам и не попросила бы меня заняться с тобой любовью.
Говоря это, он уже занимался с нею любовью! Стефани вся дрожала от желания и еле произнесла:
— Прекрати! Что, если остальные услышат?
— Они не услышат. Посмотри на них, они забыли о нас.
Матео чуть отодвинулся, и Стефани тут же вспомнила слова бабушки. Явно не только дедушка был очарован Коринной — ее отец ловил каждое слово вдовы, а у Виктора только что слюни не текли. Даже Эндрю поддался соблазну.
— Очень хорошо, что на нас никто не обращает внимания, — заметила Стефани, стараясь казаться безразличной. — Вряд ли твоей подруге понравилось бы, что ты пытаешься соблазнить другую женщину на ее территории.
Матео отступил, и Стефани почувствовала, что ей не хватает его тепла.
— Мне не очень нравятся слова, которые ты выбираешь, — холодно произнес он. — Коринна — мой друг, и я требую, чтобы к ней относились с уважением.
Испытывая жгучую боль, Стефани заявила:
— Ты не имеешь права чего-либо требовать от меня, Матео. И не думай, что я ревную. Мне абсолютно безразлично, какие у тебя с ней отношения, называй ее как угодно, но надо быть слепым, чтобы не увидеть: она ведет себя так, будто ты ее собственность.
— Может быть, — загадочно ответил он. — Вопрос в том, почему тебя это задевает?
— Потому что я надеялась, что ты достигнешь большего, чем положения жиголо у богатой женщины.
Кровь отхлынула от лица Матео. В ужасе от своих слов Стефани прижала руку ко рту. Что на нее нашло? Она подняла на мужчину глаза, полные мольбы о прощении, но он отошел еще дальше и бросил на нее презрительный взгляд. Стефани сжалась. Ей хотелось извиниться, сказать, что она произнесла это, не подумав, и совсем не хотела его обидеть. Но он опередил ее.
— Хватит! — произнес Матео ледяным тоном. — Ты сказала достаточно! — Он быстро пошел к собравшимся.
Стефани почувствовала себя одинокой и беспомощной. Шатаясь, она встала и пошла к лестнице, желая незаметно уйти.
Прикрыв глаза от солнца, она взглянула на пруд. Где же Саймон? Она не могла, не смела уйти без него.
Узкая ладонь легонько сжала ей руку.
— Ваш малыш в порядке, — улыбнулась Коринна. — Он не может далеко уйти. Посидите лучше со мной, я хотела бы поближе с вами познакомиться.
— Я бы лучше… — Боясь расплакаться, Стефани замолчала, прижала пальцы к губам и глубоко вздохнула, прежде чем начать снова. — Думаю, я не успокоюсь, пока не найду его.
— Тогда поищем вместе.
— Нет, пожалуйста! — Она не могла смотреть на эту женщину, не могла вынести доброты и тепла в ее голосе. — Я бы не хотела забирать вас от гостей.
— Но вы ведь тоже моя гостья, и, мне кажется, вы расстроены. А это, в свою очередь, расстраивает и меня.
— Я просто немного… волнуюсь. Утес очень крутой, а Саймон не привык…
— Хватит, — остановила ее Коринна, сказав то же самое слово, что и Матео, но с таким глубоким сочувствием, что Стефани снова стало стыдно. — Сначала поищем вашего сына, а потом спокойно сядем и выпьем еще вина, а остальные пусть последят за Саймоном, пока не подадут ланч. Пошли, cara, я думаю, он в саду.
Они сошли по лестнице, и Гвидо прокричал:
— Ciao! E sposato?
— Мы обе больше не замужем, — ответила ему Коринна, обходя изгородь. — Мы обе одинокие, что делает нас очень похожими. Но у вас есть сын, Стефани, а у меня нет. — Коринна грустно вздохнула. — Увы, мой муж не смог подарить мне ребенка.
Стефани подумала, что ее муж тоже. Ее вдруг охватил страх. А если Коринна догадается, что Саймон на самом деле сын Матео? Сохранит ли она это в тайне или из преданности все расскажет Матео? Как будто отвечая на ее мысли, Коринна заметила:
— Вы познакомились с Матео, когда он приезжал в Канаду, но не стали поддерживать с ним связь? Вы не считали его другом, Стефани?
— Мы знали друг друга очень недолго, вернее, недостаточно долго, чтобы стать друзьями.