- Но все-таки он жив! - шептала она со слезами на глазах. - Они еще не отравили его.
Этот вечер был пыткой. Высоко над алтарем горела одинокая лампада, в которую тюремщик скупо наливал масло, и свет ее чуть брезжил в темной часовне. Ванина окидывала взглядом гробницы средневековых вельмож, умерших в соседней тюрьме. Их каменные изваяния, казалось, злобно смотрели на нее.
Все уже давно затихло. Ванина ждала, погрузившись в мрачные мысли. Пробило полночь, и вскоре послышался какой-то шелест, словно летучая мышь пролетела. Ванина повернулась, хотела шагнуть и почти без чувств поникла на балюстраду, отделявшую алтарь. В то же мгновение два призрака неслышно выросли перед ней. Это были тюремщик и Миссирилли, весь опутанный цепями. Тюремщик открыл дверцу фонаря и поставил его на столбик решетки рядом с Ваниной, чтобы свет падал на узника, затем отошел к дверям. Едва тюремщик удалился, Ванина бросилась Миссирилли на грудь, сжала его в объятиях и ощутила холодные острые грани цепей. "Кто его заковал?" - думала она. Объятие было безрадостным. А вслед за этим ее пронзила жестокая боль: ей показалось вдруг, что Миссирилли знает о ее преступлении, - так холодно он встретил ее.
- Дорогой друг, - сказал он наконец. - Я глубоко сожалею, что вы полюбили меня. Не вижу в себе достоинств, которыми я мог бы заслужить такую любовь. И поверьте, лучше нам обратиться к другим, более священным чувствам. Оставим заблуждения, когда-то ослеплявшие нас. Я не могу принадлежать вам. Постоянные неудачи преследовали все мои начинания - быть может, оттого, что я находился во власти смертного греха. Ведь если внять хотя бы только голосу здравого рассудка, так почему я не был арестован вместе со всеми моими товарищами в ту роковую ночь? Почему в минуту опасности я покинул свой пост? Почему мое отсутствие дало повод к ужаснейшим подозрениям? Не одну лишь свободу Италии возлюбил я - мною владела иная страсть.
Ванина не могла прийти в себя от изумления. Как переменился Миссирилли! Он не очень исхудал, но на вид ему можно было дать лет тридцать. Ванина подумала, что виною этому мучения, перенесенные им в тюрьме, и заплакала.
- Ах, - воскликнула она, - ведь тюремщики обещали мне не обращаться с тобою жестоко!
Она не знала, что близость смерти пробудила в душе юного карбонария все те религиозные чувства, какие только могли сочетаться с его служением свободе Италии. Но мало-помалу Ванина поняла, что разительная перемена в ее возлюбленном вызвана нравственными причинами, а вовсе не физическими страданиями. И горе ее, казалось, уже достигшее последнего предела, возросло еще больше.
Миссирилли молчал. Ванина задыхалась от рыданий. Он и сам был немного взволнован и сказал:
- Если я и любил кого-нибудь в целом мире, то только вас, Ванина. Но благодаря богу у меня теперь лишь одна цель в жизни, и я умру в тюрьме или погибну в борьбе за свободу Италии.
Опять настало молчание. Ванина пыталась сказать хоть слово и не могла. Миссирилли добавил:
- Требования долга суровы, мой друг, но если бы их легко было выполнить, в чем же заключался бы героизм? Дайте мне слово, что вы больше не будете искать встречи со мной. - И насколько позволяли цепи, он пошевелил рукой и попытался протянуть ее Ванине. - Позвольте человеку, который когда-то был для вас дорог, дать вам благоразумный совет: отец нашел для вас достойного жениха - выходите за него. Не делайте ему тягостных признаний, не ищите больше и встречи со мною. Будем отныне чужими друг другу. Вы пожертвовали немалые деньги на дело освобождения родины. Если когда-нибудь она будет избавлена от тиранов, эти деньги вам возвратят полностью из национального имущества.
Ванина была потрясена: за все время разговора взгляд Пьетро заблестел только в то мгновение, когда он произнес слово "родина".
Наконец гордость пришла на помощь княжне. Она ничего не ответила Миссирилли, только протянула ему бриллианты и маленькие пилки, которые принесла с собою.
- Я обязан принять их, - сказал он. - Мой долг - попытаться бежать. Но, невзирая на новое ваше благодеяние, я больше никогда не увижу вас - клянусь в этом! Прощайте, Ванина! Дайте слово никогда не писать мне, никогда не искать свидания со мной. Отныне я всецело принадлежу родине. Я умер для вас. Прощайте!
- Нет! - исступленно воскликнула Ванина. - Подожди. Я хочу, чтобы ты узнал, что я сделала из любви к тебе.
И тут она рассказала о всех своих стараниях спасти его, с того дня, как он ушел из замка Сан-Николо и отдал себя в руки легата. Закончив этот рассказ, она шепнула:
- Но все это еще такая малость! Я сделала больше из любви к тебе.
И она рассказала о своем предательстве.
- О чудовище! - в ярости крикнул Пьетро и бросился к ней, пытаясь убить ее своими цепями.
И он убил бы ее, если бы на крик не прибежал тюремщик. Он схватил Миссирилли.
- Возьми, чудовище! Я не хочу ничем быть тебе обязанным! - воскликнул Миссирилли.
Насколько позволяли цепи, он швырнул Ванине алмазы и пилки и быстро вышел.
Ванина была совершенно уничтожена. Она возвратилась в Рим; вскоре газеты сообщили о ее бракосочетании с князем Ливио Савелли.