Разнеслася весть,
Что у нашей бабушки,
Бабушки-старушки,
Шестеро налётчиков
Отобрали честь!
Оц-тоц-первертоц.
Бабушка здорова,
Оц-тоц-первертоц,
Кушает компот,
Оц-тоц-первертоц,
И мечтает снова,
Оц-тоц-первертоц,
Пережить налёт…
Нет, сюда точно стоит зайти.
Глава 6
Глава 6 У дверей советского ресторана
Стоит зайти, но не из-за репертуара.
У входа в заведение я углядел знакомца. Шапочного, но ещё какого.
Спиридон Спиридонович собственной персоной. Бывший смотритель Вятской губернской земской больницы.
Почему бывший? Очень просто — Наркомздрав систему управления лечебными заведениями реформировал ещё когда я в нем имел честь работать. Недолго и на невысоком посту, но есть такой факт в моей биографии. Раньше как было? Губернской больницей руководили смотритель и старший врач. Смотритель ведал хозяйственно-административными делами, а старший врач — что касалось лечебной работы. Все ресурсы в руках у смотрителя были. А больницы чем занимаются? Правильно, превращают ресурсы в медицинские услуги. Так что реальной власти у смотрителя зачастую и побольше было, а старший врач при нем — типа заместителя по лечебной работе.
Когда я в психиатрическое отделение губернской земской больницы на работу нанимался, меня к кому в первую очередь повели? К Спиридону Спиридоновичу. Он и решал — взять меня или нет.
Наркомздрав смотрителей ликвидировал. Всю власть вложил в руки старшего врача. Сейчас он — главный. Смотрителей поувольняли, тем более, что они все со старой властью на местах до революционных событий в одну дуду дули. Угнетали простой народ, работать так заставляли, что у некоторых бездельников на них много зла накопилось.
Многие из старших врачей больничных заведений тогда за головы схватились — нам лечить надо, а не о мягком и твердом инвентаре озабочиваться. Хороший доктор — редко нормальный хозяйственник. Не уживается это чаще одно с другим. Он в операционной пропадает, а больница постепенно в заброс приходит. Счастье великое, если при таком главном враче путёвый заведующий хозяйством имеется. А ещё ведь финансами надо заниматься, закупкой лекарств и оборудования, инструментария… Юридические вопросы то и дело возникают.
Ну, и второе — почему бывший? Сейчас на Спиридоне Спиридоновиче был наряд швейцара или что-то около этого. Рулил он не больничным заведением, а входом и выходом из места приема пищи в музыкальном сопровождении. Да, ещё и алкогольные напитки здесь подавались желающим и платежеспособным.
С парочкой таких Спиридон Спиридонович сейчас и конфликтовал на профессиональном поприще. Сила была на стороне покушавших и принявших на грудь. Ну, их же больше и они моложе.
Я огляделся по сторонам. Представителей власти не наблюдалось.
Вот и ладненько… Восстановим общественный порядок путем вмешательства неравнодушных граждан.
Времени на это потребовалось — дошагать в среднем темпе до дверей заведения, а там уже через пару мгновений я того и другого хулиганов за шкирки за угол дома затаскивал. Часа два-три они никого беспокоить теперь не будут.
— Добрый вечер, Спиридон Спиридонович, — вежливо поздоровался я со швейцаром вернувшись к дверям храма приема пищи.
Тот со света немного пощурился, но всё же опознал меня. Про память смотрителя у нас легенды ходили. Кстати, не зря.
— Иван? — промелькнула перед моим именем небольшая запиночка, понятно — сколько лет прошло. Однако — узнал.
— Правильно, но сейчас — Нинель. Новые времена — новые имена…
Я даже попробовал пошутить. В рифму.
— Нинель… — покатал на языке моё имя Спиридон Спиридонович. — В святцах такого нет…
После этого хранитель дверей тяжело вздохнул и кивнул мне.
— Нинель. Запомнил. Спасибо тебе за этих…
— Не за что. Рад был помочь.
— Что в город наш привело? — был задан мне нейтральный вопрос.
— Ищу применение своим врачебным знаниям и умениям. Навоевался…
Спиридон Спиридонович понимающе покивал.
— Не всё мертвить, надо и пользовать нуждающихся. А я — вот… Удален за ненадобностью. Никуда не берут, руками как на сифилитика какого машут, сюда еле-еле пристроился… Есть хочешь?
Он, что, услышал, как у меня кишка кишке бьют по башке?
— Не помешало бы, — не стал врать я.
— Пошли. В зале всё занято, я тебя в гардеробе угощу. Лев Васильевич сейчас там дела правит… Помнишь такого?
Я, честно говоря, не помнил. Так об этом и сказал.