бугристый, словно состоял из шаров разного калибра. «Это драторианец», – подсказала внедренная
память.
Все трое о чем-то разговаривали, пили, смеялись.
В клубе было шумно, душно, многолюдно. Тяжелый хорроркор (*хорроркор – разновидность
музыкального жанра), запущенный на максимальную громкость, долбил по ушам. Цветные лучи от
прожекторов шарили по лицам, разрывая полутьму, то и дело слепя глаза. Искусственный
декоративный дым красивыми языками растекался по залу.
В первый момент я застыл в растерянности, оглушенный мгновенным переходом и агрессивной
музыкой. Но моя способность мгновенно «фотографировать» окружающее не подвела. Я
16
Ваншот. За пределом
инстинктивно запоминал всех находящихся в клубе посетителей; снующих с подносами
обнаженных до неприличия официанток; прочую обслугу типа барменов, охранников. Сцену с
шестом, где весьма профессионально извивалась полуголая девица, по виду землянка, японка –
стройная и очень аппетитная. Фиксировал в памяти полутемные уголки немаленького зала, куда не
добивал свет прожекторов. Танцплощадку с пьяными, вопящими, дергающимися не в такт с
музыкой особями всевозможных рас и полов. Входную дверь и дверь в служебные помещения,
коридор, ведущий к туалетам, лестницу на второй этаж, где находились траходромы, которые
прятались под пристойными названиями вип-кабинеты.
Я вглядывался в лица и фигуры, пытаясь понять, кто из них бот, кто шотхолл, а кто геймер. Вон тот
бармен, похоже, бот – можно заметить некоторую заученную неестественность в движениях.
А в целом реализм в игре прямо зашкаливал. Вот что значат технологии будущего!
Тем временем, Упырь углядел меня, узнал и замахал руками, приглашая присоединиться. На
автомате приблизился к ним. Одна половина меня явно обрадовалась при виде будущих
сослуживцев. Мой персонаж хоть и являлся новичком в банде Потрошителей, но априори считал их
своими в доску, товарищами, подельниками. А настоящий я будто впал в ступор, оставаясь в
пассивной роли наблюдателя.
– С прибытием, брат, – Упырь протянул мне руку. – Парни, знакомьтесь, наш новый боец. Как тебя
звать-то?
– Рома Мель… эм… Ром Мел. – Вот блин! Чуть сразу не спалился, едва не назвал им настоящее имя.
– Керр, – глухим грудным голосом представился драторианец.
«Специализация киллер, восьмой уровень». Характеристики персонажей появлялись перед глазами
сами собой, причем на краю зрения – слева вверху словно открывалось дополнительное боковое
окошко, что совсем не мешало видеть окружающее. Немного привычки, и подсказки я перестану
замечать. Будет казаться, что инфа идет прямо в мозг – по крайней мере, так пообещал Виталий.
– Никола Швец, – амбал поперек себя шире человеческой расы отсалютовал мне стаканом с чем-то
горячительным.
«Громила, как и я, только уже пятого уровня».
И они все шотхоллы, как пить дать, уж больно естественно себя ведут. Значит, раньше были
живыми людьми – врачами, студентами, менеджерами, – а теперь не помнят об этом…
– Садись, Мел, выпей с нами. За знакомство! – Упырь подвинул ко мне стакан с чем-то ядовито
зеленым и вроде как дымящимся.
Я хотел отказаться от подозрительной жидкости, попросить пива или на худой конец водки, но моя
рука уже схватила стопку и опрокинула ее в рот.
Ух ты! Пищевод обожгло, будто кислотой. Как ни странно, ощущения показались привычными.
Кажется, я такое пил не раз, и оно мне нравилось. По телу растеклось приятное тепло, голова
слегка захмелела.
Упырь сделал знак бармену: повторить.
Мы с Керром тоже подставили свои опустевшие стаканы, а Швец с дружеской подковыркой
спросил:
– И каким ветром иррийца занесло в Потрошители? Вы ж все красавчики, как на подбор. Тебе, вон, на сцене выступать, баб услаждать, а не тесаком махать.
17
Ваншот. За пределом
Понятно. Небольшая проверка на вшивость.
Я принял вызов:
– А давай помашемся, один на один. Кто проиграет, тот… вот к шесту и пойдёт. Покажет стриптиз.
Что? Сыкотно? Штанишки намочил?
Ответить он не успел – внезапно голову главаря срезало с плеч, будто невидимой косой. Башка
Упыря с удивленно раскрытыми глазами плюхнулась на стойку, покатилась, щедро окропляя
столешницу красными брызгами, смахнула по пути бутылку и упала под ноги равнодушному
бармену. Тот и глазом не повел, будто отрубленные головы так и сыплются пачками с его стойки