Задумались командующий и Маркин. Не подосланы ли эти солдаты? Не рассчитывают ли генералы просто запугать? Ведь если флотилия красных остановится, белым только выгода. Да и заморозки не за горами. А что тогда? Вмерзнут наши корабли в лед.
— Начнем щипать белых с левого берега, где стоят их корабли. Высадим десант, и пусть он внезапно ударит, — предложил Маркин на совещании командиров.
— А как его высадишь? Раз белые на всю флотилию нацелились, то корабль с десантом для них — только плюнуть! — запротестовал один из командиров.
— Десант пусть берегом пробирается, — отрезал Маркин.
Через час десант сошел с кораблей. В него вошли лишь те, кого отобрали командиры из сотен добровольцев. С «Вани Коммуниста» с десантом ушли Всеволод Вишневский и еще девять человек. Мало, но зато какие люди!
Забрали они с собой и те скорострельные английские пушки, которые захватили в Казани.
А Маркин с командующим все еще совещались. Они пришли к выводу, что единственный козырь белых — удачно замаскированные батареи. Они, ударив внезапно, да еще прямой наводкой, могут натворить много бед.
Но где белые упрятали эти проклятые батареи?
Измозолили пальцами лоцманскую карту. Опросили всех камских водников, которые служили в
отряде. Не нашли такого места, чтобы можно было уверенно сказать: «Здесь!»
Вышли из каюты. Небо висело над землей нежное-нежное и очень голубое. Словно недавние дожди смыли с него дым горящих деревень и пороховую копоть. А от неба и река казалась светлой, чистой. Над ней неслышно плыли чуть розоватые нити тумана.
Самое мирное утро, если бы у берега не стояли военные корабли, если бы их расчехленные пушки не таращили на солнце своих немигающих глаз — дульных срезов, если бы рядом с пушками не лежали снаряды, лоснившиеся от смазки.
— Вышлем разведку, — будто думает вслух командующий.
Маркин не возражает.
Два катера-истребителя выскальзывают из-под кустов, где они прятались. Набирают скорость, несутся по реке, разбрасывая радуги, заглядывают во все заливчики, ныряют под все кусты и ничего подозрительного не находят.
Еще один поворот реки — видна деревня: маленькие приземистые избы, стены которых стали серыми от дождей и ветров; над ними возвышается колокольня с зеленым куполом. На ней наверняка сидят наблюдатели. Они, бесспорно, видят разведчиков. Видят, но молчат, не приказывают батареям открыть огонь.
А вот и корабли белых! Прижались к бережку! Они готовятся к бою: матросы достают из погребов снаряды, расправляют пулеметные ленты.
И тоже будто не замечают катеров-истребителей!
— Уж больно подозрительно все это. К бою готовятся, а по разведчикам противника огня не открыли. Такого еще не бывало, — доложил командир катеров-истребителей, когда вернулся.
Маркину и командующему ясно: белые заманивают.
Так что же делать? Лезть в ловушку? Или выжидать?
Только не выжидать! Это уже проигрыш, это уже поражение!
И Маркин предлагает:
— Идем в бой. Головным — «Ваня Коммунист». Он будет разведчиком. Его белые особо ненавидят и обязательно откроют огонь, обнаружат засаду.
Сказано решительно, спокойно, с убежденностью, что нужно поступить только так. Да, Маркин понимает, что туго придется любимому кораблю, но не видит иного выхода. Кто-то сегодня должен рискнуть. Рискнуть для победы революции. А кто же, если не корабль, награжденный Красным знаменем? Кто же, если не он, Маркин, комиссар флотилии?
«Ваня Коммунист» отходит от берега. За ним идут боевые товарищи, с которыми били белых под Морквашами, Верхним Услоном, в Казани и у Тихих Гор.
Пока ничего особенного не заметно. На высоком обрыве стоят прямоствольные золотые сосны. Наклонило их в разные стороны. Будто перепились они когда-то и неожиданно окаменели в минуту самого бесшабашного разгула.
Может, поэтому и называется это место Пьяным Бором?
А десант в это время подошел к пойменному лугу. Перейти луг — и можно открывать огонь по вражеским кораблям.
— Ползем, братва, — говорит командир десанта и первый ложится на траву, белую и похрустывающую от инея.
Весь отряд ползет по лугу. Десантники тащат за собой и тяжелые станковые пулеметы. Только скорострельные пушки оставлены у леса: они и оттуда могут вести огонь.
— Огонь откроем, когда наши подойдут, — шепчет командир десанта, устраиваясь поудобнее в кустах, из которых прекрасно видно корабли белых и людей, снующих по палубам.
— Товарищ комиссар! Вижу мачты «Орла»! — докладывает в это время Маркину сигнальщик.