— Усилить наблюдение, — приказывает комиссар, а сам глаз не сводит с длинной поленницы, вытянувшейся вдоль берега. Почудилось или там действительно прячется кто-то?
Ага! Есть! Теперь уже точно видел, что из-за нее выглядывал офицер. Может быть, здесь передовой пост охранения? Или тут и притаилась вражеская засада? Если так, то немедленно отходить!
А вдруг ошибся?
Нет, пока еще нельзя отходить! Флотилия должна точно знать, на что рассчитывает враг.
— Комендор Гвоздь! — кричит Маркин.
Тот оглядывается.
— Ударь одним снарядом по поленнице!
Летят в воздух поленья.
За поленницей солдаты!
Теперь все ясно, и Маркин командует!
— Стоп!.. Полный назад!
«Ваня Коммунист» натужно бьет плицами по воде, стараясь выполнить приказ, но по инерции все еще движется вперед.
В это время, казалось — бесшумно, рассыпалась вся поленница. За ней, готовые к залпу, стояли четыре пушки.
Рассыпалась поленница — мгновенно рявкнули пушки.
Грохот. Огонь.
Двух пулеметчиков сразу сбросило в воду. По корме начало разливаться пламя. Макар Петрович направил на него струю воды, но сразу упал. Когда Вишневский ушел с пулеметом в десант, Василия зачислили в аварийную партию. Это он, Василий, и подхватил шланг, вырвавшийся из ослабевших пальцев Макара Петровича.
С этого момента и началось: только успели потушить пожар на корме — бросились заделывать пробоину; еще сочилась вода из-под деревянного щита, прижатого к пробоине, а с мостика уже новый приказ:
— Перебит паропровод! Исправить повреждение!
— Бей! — яростно орет командир десанта.
Четкими очередями ударяют пулеметы. Пустеет палуба «Орла», смолкают пушки флагмана белой флотилии.
С опушки леса торопливо тявкают скорострельные английские пушки. От разрывов их снарядов то и дело вспыхивают пожары. Их, правда, быстро тушат, но главное сделано: корабли белых панически, обрубая швартовы, бегут к правому берегу. А это значит, что они не смогут обстреливать родного «Ваню Коммуниста»!
Пятится «Ваня Коммунист», яростно огрызается и пятится. А сзади полным ходом несутся товарищи. Продержаться бы еще несколько минут...
Снаряд беспощадным пламенем опалил палубу, ударил осколками по людям и надстройке. Повалились комендоры у кормового орудия.
Этот же снаряд перебил тросы рулевого управления, перебил и так разметал, что меньше чем за десять минут нечего и думать срастить их. А десять минут на войне, в бою — очень большой срок. Ведь уже сейчас «Ваня Коммунист» развернулся бортом к врагу. Лучшей мишени не придумаешь...
— Подготовить спасательные средства! — кричит Маркин.
Он стоит на мостике, продолжает командовать кораблем.
Но будто не слышат моряки приказа комиссара. Стреляют комендоры и пулеметчики. Аварийная партия заделывает пробоины и тушит пожары. А механики и кочегары даже не высовываются из машинного отделения: идет бой, и они стоят на своих постах. Пока они живы, не остановится машина.
Даже Василий, исполнительный, послушный Василий, пробегает мимо спасательного круга. Василий сейчас не думает о себе, о спасении. Сейчас у него другая задача: как можно скорей заменить матроса, подававшего снаряды к носовой пушке. Ведь Ефим Гвоздь один за весь артиллерийский расчет работает.
Миноносец «Прыткий» почти рядом. Еще немного, и он прикроет собой израненного «Ваню Коммуниста»...
— Товарищ Маркин! — с ужасом и болью кричит Ефим Гвоздь.
Василий посылает снаряд в разинутую пасть орудийного замка и оглядывается. Нет на мостике товарища Маркина. И мостика нет. Начисто срезал его снаряд.
Ефим Гвоздь уже у борта: может, швырнуло Маркина в реку?
Только волны, бегущие от кораблей, толкутся за кормой...
Валится на борт «Ваня Коммунист».
На палубу вылезает Миша Хлюпик. Его руки и лицо обварены паром. Не кожа — лохмотья.
Валится на борт «Ваня Коммунист», валится...
— Держи, — говорит Ефим Гвоздь и сует спасательный круг в израненные руки товарища, а сам шарит глазами по реке, шарит...
— Какой корабль утопили! — плачет командир десанта.
За один спасательный круг держатся Миша Хлюпик, Ефим Гвоздь и Василий. Вода такая холоднущая, что судороги сводят ноги. Боль невыносимая.
А белые хотят добить тех, кто еще держится на воде: из-за мыса выскакивают их корабли, швыряют на головы людей пригоршни равнодушных пуль.
Только запоздали: снаряды миноносцев уже вырыли яму там, где была батарея, и теперь, бешеные от ярости, корабли красных бросаются вперед, кромсают борта вражеских кораблей длинными очередями, рвут снарядами обшивку.