Если я не ошибаюсь, того тоже успели чем-то накормить. Отказываюсь. Они чувствуют мой страх. Неизбежно и неотвратимо то, что должно случиться. Ничего не изменить. Сейчас я пойду на ватных ногах, куда велят. Внутри всё словно окаменело.
Открывают дверь в коридор, пропуская меня вперёд. Бежать?
Но навстречу — смутно знакомая блондинка. Голова набок. Мокрые волосы опускаются почти до протёртых половичков. Улыбается: «А я уже искупалась! Спасибо вам!»
Служанка начинает хохотать: «А я говорила: как только мы позовём кого, они тут же воду дадут. Всегда так было!»
Старушка трясёт головой, глядя под ноги: «В этом нет никакого смысла».
Я вспоминаю, как в детстве катался на велосипеде и мне в шутку крикнул водитель, возившийся у заглохших «Жигулей»: «Возьми на буксир!» Я, конечно, проехал мимо на полной скорости, даже не успел улыбнуться в ответ. И вдруг меня догоняют: машина завелась. Из её окон — лес рук: «Спасибо! Отлично справился!» Я махнул в ответ.
Королева, закутанная в какие-то немыслимые полотенца, которые почему-то с неё не падают, потряхивает своей золотой рекой. Я по ошибке ловлю её русалочий взгляд. Она тоже приглашает к столу. Я попался. Это точно.
Внезапно раздаётся страшный грохот. Мы бросаемся назад в ванную. Оказывается, служанка отвернула на полную вентиль, чтобы набрать воды, не переставая при этом хохотать на весь дом. «Я только замочу! — кричит она. — Ну хотя бы замочу!»
Старушка выходит, качая головой. Я нерешительно смотрю на королеву. Она слегка удивлена моим взглядом. Тут врываются близнецы: «А у нас пробел на клавиатуре западает!» Русалка гонит их прочь — в столовую. Плетусь туда и я.
Моя вардочка горделиво восседает на самом большом стуле. Знала, кого искать. «Знали, кого посылать», — отвечают ей. «А то!» — бросает она. Мне передаётся её ощущение триумфа.
Старушка заботливо намазывает масло. «Вы упомянули некую управляющую компанию, — говорит тихонько. — Что это такое?» «Как бы вам объяснить? Ну вот раньше были ЖЭК, КЭЧ...» «Признаться, я не очень хорошо понимаю человеческий язык, особенно после революции».
Мне становится очень уютно почему-то, и я говорю им всем: «Знаете, а я жалел, что стал сантехником. Думал — был бы сказочником, чаще встречался бы с чудесами».
А мне отвечают: «Мы, признаться, недолюбливаем сказочников. Вруны они и выдумщики. Не берите с них пример».
Конец