Смеясь, перебегая дорогу сестре и толкая ее, она помогала накрывать на стол, двигаясь легче и быстрее, чем можно бы по ожидать при ее полноте Немного дальше, между деревьями, Магтах разводила костер, Затрещал сухой лозняк, и в воздухе заплясал веселый огонь.
Словно из-под земли появился перед костром тучный муж чина с такими выпученными глазами, точно кто-то душил его, Пыхтя, он подсел к костру и принялся помогать Магтах раздувать огонь. Затем он засучил рукава и стал нанизывать на дереч вянные шампуры выдержанное мясо.
– Сто лет тебе жить, Мартирос, сто лет! – окликнул его Вараж. – Что же ты запоздал?
– Только сейчас заметил дым!.. – необыкновенно густым басом отозвался Мартирос.
Сосредоточенно, с урчанием, похожим на выдохи испорченных мехов, разминал он нанизанное на вертела мясо, ожидая, пока на углях спадет пламя.
– Еще часок – и мясо бы размякло! – еле внятно буркнул Мартирос с видом знатока. – Не дай господь гусанам опоздать!
– А что, какая в этом беда? – осведомилась Магтах.
– Как только зашипит верхний слой, – тотчас нужно запить его пятилетним вином. Опоздал ты на самую малость-и пропал вкус! Нет его! Ну, неси кабана, того, что взяли на Араксе…
И он стал бормотать себе под нос разные правила поварской премудрости.
Магтах достала из плетеной корзины мясо убитого на охоте кабана и передала Мартиросу. Тот взял, понюхал и с кислым видом отложил в сторону.
– Из Мецамора это, а не с Аракса!.. Давай!
– Чего тебе дать?
– Дай кабана с Аракса, дай говорю! – вскипел Мартнрос – Из той корзины!
Магтах придвинула вторую корзину. Мартирос с ворчанием начал разглядывать мясо:
– Вот это с Аракса, хотя Хорвирапский… Для него нужны железные шампуры…
С большим удовлетворением нанизал он пухлыми пальцами кабанье мясо на шампуры и прислонил их к дереву.
– Пусть обдаст немного дымком…
Магтах помогала Мартиросу, как мастеру, способному творить чудеса. Мартирос был их соседом и всегда в подобных случаях сам заявлялся к ним и распоряжался стряпней.
– Где ты пропадал целый день? – спросила она улыбаясь.
– Дома. Спал… – хрипло отозвался Мартирос.
– Зачем? А ночь для чего – И ночью спал.
– Слышал новости?
– Нет. А что?
Магтах стала рассказывать, нр Мартирос слушал ее вролелу ха. Все его внимание было поглощено шампурами; он все ждал с едва сдерживаемым нетерпением, чтобы пламя на углях опало – момент, приближение которого сильно его заботило.
– Понимаешь – отвратить хотят нас от веры!.. – заключила Магтах.
– Отвратить от веры? Это нехорошо!.. – равнодушно пробор мотал Мартирос. – А ну-ка, неси!
– Как же можно отречься от христианской веры?
– А что, нельзя? – рассеянно спросил Мартирос и отер рукавом раскрасневшееся, лоснившееся от жира лицо и толстую шею – Ах, что ты, это грех! Как можно?! – испуганно откликнулась Магтах. – Священник говорил…
Она нагнулась было над корзиной, но в этот момент Мартирос, с ужасом уставив заплывшие жиром глаза на огонь, закричал:
– Неси скорей!
Магтах по ошибке подсунула ему мясо из Мецамора.
– Да, так вот, священник говорил, что…
– Неси же! – прикрикнул Мартирос.
– Да что подать тебе?
– Кабана с Аракса подай, безмозглая женщина! Да ну тебя с твоими священниками вместе! – распалился толстяк, задыхаясь от прилива крови, вызванного гневом.
– Ой, не слышали бы мои уши!
Магтах поспешила подать ему мясо кабана с Аракса. Сопя, со страшно сосредоточенным видом установил Мартирос шампуры над кучкой раскаленных углей. Пот с его побагровевшего лица, со складчатой, заплывшей жиром шеи начал капельками скатываться в огонь. Но Мартирос ничего не замечал.
Вараж и Арцви, сидя на ковре, ждали шашлыка. Из-за ограды послышались голоса. Это соседские юноши, знакомые с привычками Ваража, ждали часа, когда он, по обыкновению, позовет их всех к себе.
– Куда делись гусаны? – спросил Вараж у Дешхо.
– Здесь, сидят в погребе… – отвечала Дешхо е лукавым взглядом.
– Горло промачивают? Дешхо фыркнула.
– Пусть! – засмеялся Вараж. – Вино будет петь, а не они.
В эту минуту из погреба вышли гусаны, неся с собой музы кальные инструменты. Их было трое. Старший, варпет, был не высок ростом, но крепок, как дуб. Его багровое лицо сплошь за росло густой черной бородой, доходившей до самого пояса. Короткая сильная шея была вся в складках. На нем был простой шерстяной подрясник, перетянутый веревкой. Волосатая грудь была открыта и выгнута, как у драчливого петуха. Второй гусан – худощавый, высокий юноша с красивым лицом, был одет так же, как и варпет. Третий же, до черноты смуглый, был похож на негра.
– Добро пожаловать! Вот в добрый час пришли! – радостно приветствовал гусанов Вараж. – Хорошо подоспел, варпет Горнак-Симавон!
– Такова жизнь!.. Каждый час – к добру! – отозвался варпет, присаживаясь и делая знак товарищам.
Присели и те, отирая рот рукавом. Вино слегка затуманило им головы.
Постепенно стекались соседи Ваража, как видно, – желанные гости на его пирушках.
– Да светит тебе солнце! – приветствовали они.
– Да будет к тебе солнце милостиво! – отзывался Вараж. Юноши, сидевшие на глинобитной ограде, нетерпеливо зашумели.
Вараж оглянулся на них:
– Эй, непутевые, пора! А ну…
Парни мигом сорвались, подбежали и уселись кругом. Магтах, со смехом толкая некоторых из них, разостлала добавочную скатерть.
Гости принялись за еду. Вараж распорядился наполнить чаши:
– Возьмите чаши! За долголетие Спарапета!
– Долгой жизни ему! – гулом отдались голоса пожилых, поддержанные громкими возгласами юношей. Все осушили чаши.
– Мартирос, торопись! Время уходит! – крикнул Вараж. Но Мартирос еще не завершил цепи своих обрядов. Он рассерженно и хрипло пробормотал что-то в ответ.
Магтах, Дешхо и Луис подбежали к нему и стали торопить:
– Давай же, Мартирос!
Гневно взглянув на девушек, Мартирос стал что-то бормотать, тревожно отмахиваясь от них. Он был безмерно возмущен тем, что осмеливаются посягнуть на установленные им порядки. Он вновь косо оглядел фыркавших девушек, поднял шампуры, ощупал мясо толстыми пальцами и приказал девушкам нести к столу.
– Беда ведь может свалиться и внезапно! – буркнул он рассерженно и снова начал нанизывать мясо на шампуры.
Гусаны достали инструменты из шелковых чехлов.
Варпет Горнак-Симавон прошелся пальцами по своему бамбирну, подтянул струны и, сделав знак товарищам, начал играть. Те стали вторить ему на своих инструментах. Глуховатые низкие звуки слетали с этих инструментов – грозный рокот и воинские ритмы, зовущие в бой. Это были мужественные и ликующие древние сказы.
Настроение Ваража еще более поднялось.
– А ну, дайте, дайте им по голове! – выкрикивал он. – В бой!..
Вараж воспламенился, вскочил с места:
– А ну, пляску!
Гусаны заиграли мелодию боевой пляски. Загоревшиеся юноши повскакали с мест и, став плечом к плечу, начали один из тех боевых танцев, которые завершаются игрой мечами. Они группами наступали друг на друга и, ударив кулаками, мгновенно поворачивались, сшибаясь со следующей группой.
В танец вступили и дочери Ваража, подававшие юношам связки мечей. Из соседних домов пришли другие девушки и тоже вступили в пляску. Такое поднялось, что земля дрожала под ногами.
Стемнело. Ужин продолжался при свете факелов, которые Дешхо и Луис прикрепили к стенам и деревьям. Зрелище было волшебное.
Дешхо и Луис в хороводе подруг ветром летали между рядами юношей, привлекая их пламенные взоры.
Но даже в урагане пляски девушкам удалось перехватить быстрые взгляды, которые Дешхо метала в Арцви, меж тем как тот с беспечной улыбкой наблюдал за соперничавшими в игре девушками и юношами. Дешхо, которую, как видно, давно пленил Арцви, прямо пронизывала глазами простодушного телохранителя Спарапета.
Луис, знавшая тайну сестры, улучив минуту, скользнула к Арцви и спросила шепотом:
– Принес хаварцил? Арцви утвердительно кивнул головой.
Луис немедленно опять вступила в танец, подлетела к Дешхо и шепнула ей на ухо: