— Вот она чаша, — с глубоким вздохом прошептала Эйра.
Чаша, или скорее большой граненый кубок, почти как у хоккеистов, лежит на этом самом столбе. Недолго думая, я, встав на цыпочки, ухватил ее на всякий случай обеими руками и потянул к себе.
Замер, прислушиваясь, — ничего. Все в порядке, никаких потоков воды, рушащихся потолков и уходящего из-под ног пола. Ожившие статуи и ветвящиеся молнии, слава богу, не показывались тоже. С подозрительностью я повертел кубок в руках. Кубок как кубок… то есть Чаша, разве, что даже в темноте отливает темным блеском.
— А это точно та самая чаша? — спросил я недоверчиво. — Уж больно легко мы ее получили.
— Ты, что, разве не чувствуешь плещущуюся в ней силу? Она может раздавить тебя, как насекомое, а потом заодно отправить на дно океана весь этот остров.
Я ничего не чувствовал, но не признаваться же в этом эльфийке? А еще я поймал себя на мысли, что готов простить Лейлу за маленькие обманы. Если Эйра при виде чаши у меня в руках, отстранено застыла, то Лейла смерила героя таким влюбленным и одобрительным взглядом, что спина сама собой выпрямилась, как стальной стержень.
— Ладно, уходим отсюда, — бросил я, делая шаг к выходу из зала.
Но, заметив переменившиеся лица девушек, остановился, ожидая увидеть за спиной саму смерть. И почти угадал, за три шага от меня воздух стал сгущаться, образуя клуб тумана. Лейла вскрикнула совсем по-девичьи. Эйра отошла на шаг.
Клуб тумана пришел в движение, и через десяток секунд перед нами стоял воин… Рыцарь в зеркальных доспехах с глухим шлемом, в котором немного искажаясь, отражался я, герой, доставший чашу. Арайдон, бог, которому я присягнул, смотрел на меня темными в узкой прорези шлема глазами.
Лейла, а за ней и Эйра упали на колени:
— Счастлива приветствовать тебя, Арайдон! — хором сказали они.
Зеркальный шлем попеременно поворачивался ко всем существам в зале.
Встретившись с ним взглядом, я разглядел карие пронзительные глаза, и опять они показались до боли знакомыми. На колени я встать не подумал, хотя мне казалось, что бог на этом непременно настоит, но металлический голос бросил другое:
— Ты и вправду герой, Вардес. Я благодарен тебе, как впрочем, и твоим друзьям.
Повинуясь инстинкту, я протянул ему чашу, он принял ее почетно и бережно, продолжил:
— Пока я не в силах наградить вас заслуженной наградой, но эта Чаша открывает мне путь…
— Золотые слова, Арайдон, — прозвучал в зале чей-то насмешливый голос.
Позади бога материализовался темный эльф, в красивом, расшитом золотом плаще.
— Зуулус, как ты узнал?! — с отчаянием в металлическом голосе воскликнул Арайдон.
— Мой план оказался воистину гениален, — сказал довольный собой бог. — Я знал, что ты не удержишься от того, чтобы поблагодарить хексена за Чашу. По крайней мере, поблагодарить именно этого хексена, ведь ты когда-то испытывал к нему… Ты всегда был предсказуем, когда-то этот недостаток тебя и погубил.
— Ты можешь гордиться собой по праву, Зуулус, — произнес Арайдон металлическим, не выражающий эмоций голосом. — Я второй раз попадаю в твою ловушку.
— Не строй из себя мученика, падший бог. У тебя еще есть выбор, — не сводя с него деланного сухого взгляда, бросил темнокожий и остроухий бог.
— Какой же?
— Сейчас я могу воззвать к другим богам, и тогда тебя ждет участь много страшнее, чем была тебе уготована…
— Либо… — продолжил за него металлический голос бога-духа.
— Либо ты принесешь мне клятву верности. А я взамен скрою тебя от глаз остальных богов.
Он прекратил в задумчивости расхаживать вокруг замершего словно истукан бога.
Поняв, что в отвечать ему Арайдон не намерен, поспешно бросил:
— Не спеши гордо задирать подбородок. Ты уже убедился, что мой ум превосходит все другие. Мои планы идут далеко, и если ты согласишься служить мне, я очень скоро стану Первым. Я займу твой старый трон, но награжу тебя и воскрешу твое тело…
Ответом вновь послужило гробовое молчание. Мы с Лейлой стояли как мышки, боясь даже вздохнуть.
— Пропасть или служение, — вновь нарушил тишину Зуулус. — Выбирай сейчас.
На этот раз ждать долго не пришлось, Арайдон еще сильней распрямился и громко возгласил:
— Я Арайдон, творец этого мира. Я присягаю тебе Зуулус и буду служить до тех пор, пока, как обещал, не воскресишь мое истинное тело.
— Замечательно, — захлопал в ладоши эльфийский бог. — Не беспокойся ни о чем, мне не нужен слабый слуга. С помощью Чаши я наделю тебя телом… Конечно, не твоим, а другого существа.