Авангард быстрым шагом прошел вперед, а «база» приотстала, продвигаясь за ними медленно, в любой момент готовая прикрыть плотным огнем. Периметр кладбища никто не сторожил, резерва не было тоже, но наш противник, не разумен по определению, и выйти с зоны зачистки не додумается. Тем не менее оставался риск, что на территории операции окажется случайный свидетель… Но думаю, Директор знает, что делает.
Я дернулся следом, но на плечо легла рука Тзара. Знак «стоп» я не мог игнорировать, но вопросы задавать бессмысленно — не в его характере давать объяснение своим поступкам.
Напряжение в душе нарастало с каждой секундой. Еще немного и… Тряхнув головой, бросил взгляд на замершего Тзара и решился двинуться к ним. Поздно!
Ночь разорвали вспышки и гром автоматных очередей. Быстро выскочив из-за ворот, мгновенно понял, что дела хуже некуда. Со стороны кажется, что «база», никуда особо не целясь, стреляет во все стороны разом. Но я почти сразу понял свою ошибку: бойцы, встав в круг, отстреливаются от мелькающих всюду густых теней.
Если бы не мое ночное зрение, их вообще бы не смог различить.
— Ворлохи! — вскрикнул я с отчаянием в голосе.
Слепо глядящий на вспышки вырывающихся на волю пуль Влад ощутимо вздрогнул.
Лишь спокойный как утес Тзар принялся читать заклинание на родном тянущем языке.
Уже стало понятно, что «база» не продержится и пары минут. Бойцы матерились, отчаянно стреляли в темноту, метясь в мелькающие со скоростью шквального ветра неразличимые силуэты. То и дело раздающийся дикий вой означал попадание освященных пуль в цель, но больше было криков и стонов раненых людей. Даже отсюда видел, что некоторые лежат, а снег около них все больше окрашивается красным. Их яростно отстреливающиеся товарищи не могли остановить кровавые фонтаны, бьющие из еще живых людей. Перевязать жгутом разорванные артерии не было никакой возможности. На секунду отвлечешься, прекратишь стрелять — и сам упадешь с распоротым животом.
Боясь случайной пули, я присел. Со страхом наблюдал, как мечущаяся тень, уклонившись от автоматной очереди, вплотную поднырнула к одному из бойцов. Тот упал с захлебывающимся криком, его напарник мазанул по месту, где только что был ворлох, но, кажется, тоже не попал.
Тзар за спиной, наконец, закончил заклятье. Его эффект я заметил сразу: тени замедлились, словно им на плечи погрузили незримую тяжесть. Вокруг людей, показалось пустое, несмазанное черным пространство. Теперь тени-паралитики стали легкой мишенью. Несколько чудом оставшихся невредимыми спецназовцев уложили их менее, чем за пять секунд.
Я подбежал к раненым, запоздало понимая, что рискую получить пулю от неостывшего бойца, который запросто мог принять меня за нечисть. Но эта мысль вылетела из головы, как только добежал до места страшного боя. Остатки холодности рассудка затерялись при виде кровавого зрелища. Двое лежат с разорванным горлом, не раздумывая, я перешагнул через них. Подбежав к слабо стонущему, в беспомощности остановился. Меня едва не вывернуло наизнанку.
Удар нечисти сорвал с него навигатор, правая половина лица полностью утоплена в крови. Когтистая лапа распорола мясо до белеющего черепа. Задет глаз, белая жидкость неспешно вытекает из прозрачной оболочки. Трясущимися руками дернул с пояса аптечку. Прикладывая огромные усилия, успокоил дрожащий в руке шприц, чудом вогнал иглу с обезболивающим ему в шею. Он без сознания, но умереть от болевого шока можно и во сне. Не зная, что еще можно сделать, разорвал две упаковки бинта, один используя вместо тампона на глаз, другим обматывая голову.
— Влад, вызови скорую! — крикнул я, осознавая, впрочем, абсурдность сказанного. Но Тзару кричать бессмысленно, если он сам не захочет исцелить «воина», то не поможет даже под дулом пистолета.
Незатронутый эмоциями край сознания заметил, как вернулся «авангард». Люди в масках с отблескивающими зеленым навигаторами на глазах, выставив перед собой стволы, заметно трясущихся автоматов, отуплено бродили на месте боя «базы».
Кажется, они сами были в шоке — такой каши из грязи, крови и снега не видели никогда. Но почему они не пришли на помощь товарищам?! Не захотели? Испугались?
Или все действительно произошло так быстро, что просто не успели развернуться?
Как бы там ни было, но у нас на руках остались два трупа и четверо тяжелораненых. Если Тзар не поможет, то трупов будет больше….
Я оглянулся на Тзара, тот, словно ничего и не случилось, спокойно осматривал трех скрюченных, изрешеченных пулями ворлохов. Телом они немного напоминают человека, только огромная голова смахивает на гигантский крабовый панцирь, небольшой рот полон кривых зубов. Мелкие рыбьи глазки смотрят на меня с застывшей злобой. Если ворлохи в засаде, их почти невозможно заметить: магическая маскировка делает их тело практически невидимым ночью, а скорость, с которой они могут двигаться, трудно различить глазу.
— Они красивы, — сказал он, но увидев на моем лице изумление вперемешку с гневом, добавил с нарочитой небрежностью, — конечно, по-своему.
— Что? — хрипло выдавил я.
— Я займусь ранеными, а вы идите туда, — говоря это, он указал пальцем на ближайшую могильную плиту.
Снега у могилы было подозрительно мало, а изогнутый восьмиконечный крест валялся в стороне, словно отброшенный гигантской рукой.
Я перевел взгляд на Тзара, его слова постепенно стали приобретать смысл:
— Что?! — воскликнул я в голос с очухавшимся Владом.
— Вы меня слышали. Я остаюсь здесь, а вы прикройте воинов.
Такого никогда не было. Да и быть не могло: маг во всех операциях выполняет главную роль, спецназ его защищает, а подмастерья лишь учатся….
Но, с другой стороны, если Тзар не займется ранеными, они погибнут… Но не лучше было бы переждать и идти под землю уже вместе с ним?
Обсуждать повеления мага, как и доказывать ему хоть что-то, бессмысленно.
Оставалось только надеяться, что Тзар знает что делает.
Пришедшие в себя штурмовики, понукаемые окриками командира, подняли и отбросили могильную плиту в сторону. Из черного провала в земле повеяло сыростью и запахом гнили. Окружившие яму бойцы направили стволы вниз, но видно, что спускаться туда никто не торопится. Раздвинув крайних, я подошел ближе. Отсюда мог разглядеть добротно сделанную из прессованного грунта лестницу, ведущую на метра три под землю.
— Командир, светошумовую туда и вперед, — громко приказал я, чтобы не выдавать охватившую меня панику.
Уверенный в себе командир, вынув гранату из кармашка бронежилета, бросил ее вниз. Слепяще-белый столп пламени со свистом вырвался из-под земли, наверняка порождая в окрестных деревнях еще одну сказку про «нечистую», живущую на старом кладбище.
— Вперед! — бросил командир, своим примером заставляя людей идти во тьму неизвестности.
Когда последний боец скрылся внутри, в проход вошли мы с Владом. Он где-то нашел мощный фонарь, и светил им себе под ноги. Может, тут нет ничего опасного?
Спецназ разбился на тройки по затверженной инструкции, исследуя ходы чьего-то убежища, а скорее норы…
Потолок, стены и пол словно вырыты гигантским кротом. На плоскость поверхностей, хоть какую-то ровность или на след от лопаты, не было даже намека… Что, черт возьми, это может значить?!
Минуты проходили одна за другой, из динамика по-прежнему доносятся рубленые корректировки командиров групп. Я расслабился, уже почти веря, что боя не будет.
Просто ворлохи которых перестреляли наверху, устроили себе нору здесь… Это объясняет и то, что Тзар не почувствовал опасности и послал нас вниз…
Вот только для чего глупым тварям маскировать вход в свою нору могильной плитой, и выдалбливать грунтовые ступени?
Я не успел додумать мысль. По сырым залам пронесся гром автоматных очередей.
Мерные доклады командиров троек переросли в отчаянные крики. Рации разрываются, словно сами испытывают панику, а со всех коридоров раздается непонятное шипение.