— Ани, то, что ты визарий, не дает тебе право перечить вождю, — сквозь зубы вытолкнул он. Лицо Луны краснело от сдерживаемого бешенства.
— Младшему вождю… — смело бросил Ани и поспешил ретироваться в хвост отряда. Умный.
Вождь озлобился еще больше, шагал рядом, на меня не смотрел, но и без того понятно, о чем он думал и какими способами мечтал меня убить. Глупо оправдывать человека, желающего от тебя избавиться, но все-таки его понять можно. Мечта всей жизни рухнула, а жестокая судьба назначила Героем совершенно другого человека.
Чем хуже он?
— Вождь, — тихонько сказал я, чтобы отвлечь его от тяжелых раздумий, — я, как ты справедливо заметил, не местный, ты мог бы рассказать, кто такие визарии?
Он бросил на меня недоверчивый взгляд, будто бы проверял, издеваюсь ли я над ним или вправду такой тупой.
— Весь Арайдон знает, что визарии — элитные воины Ануминаса. Лишь истинные ветераны, участвовавшие во многих сражениях, могут стать ими. Они в отличие от обычных воинов носят двуглавые топоры, и как ты видишь, они сильнее прочих…
Он взглянул на мои худосочные по сравнению с его и Ани мышцы и с негодованием отвернулся. Каким образом этот слабак в состоянии нести легендарный Молот, баек которого формой напоминает бочку для хранения вина, а рукоять — ствол молодой осины?
Эх, судьба, до чего ты не справедлива…
Оставив понурившегося вождя наедине со своими мыслями, я отошел в хвост отряда. Ани не расставался со своим излюбленным топором, с грозным видом, словно ища, на чем можно испробовать его остроту, озирался по сторонам, и время от времени нежно поглаживал рукоять.
— Ани, расскажи, пожалуйста, о молоте, что у меня в руках.
Он посмотрел удивленно, как на человека, только что свалившегося с луны.
Собравшись с мыслями, все же проговорил:
— Странно слышать такое слово из уст героя.
— Какое слово? — не понял я.
— «Пожалуйста» — это что-то из Империи… Ты имперец?
— Нет, но…
— Ну да, ладно, — оборвал меня он, — три века назад Великий Иеир основал наше королевство. Он жил после этого еще семьдесят лет и нисколько при этом не старел. Люди Ануминаса молились на него, словно на бога. Но он оказался вечно живущим, но никак не бессмертным. Однажды утром его нашли в кровати с перерезанным горлом. Осиротевшим людям ничего не оставалось, как выполнить его завещание. И похоронить в курганах, где мы, впрочем, уже были.
Ани замедлил шаг, пропустив вперед прислушавшихся воинов, продолжил рассказ:
— В том же завещании было изложено его предсказание. Он знал о своей смерти, но почему-то не мог ее избежать, а еще он знал, что через три века его королевству будет угрожать смертельная опасность. Нечисть, против которой он всю жизнь боролся и от которой расчищал земли будущего королевства, восстанет. И только герой, что получит из его рук Священный Молот, сможет остановить угрозу.
Ты и есть тот герой, ты надежда всего Ануминаса.
После разложения услышанного в голове по полочкам я сухо, впрочем, не стремясь, обидеть, произнес:
— Возможно, я не совсем тот герой, о котором вы все мечтаете. В конце концов, мне ведом страх, и если выпадет возможность избежать схватки, я так и поступлю.
— Возможно, это и отличает героев от простых воинов. Впрочем, не буду утверждать. Герой для воина — это пример для подражания. Но с другой стороны, мертвые редко могут рассказать живым о своем героизме, да и вряд ли от них будет толк в дальнейшем. Наверно, герои это те, кому благоволят боги, и их не оставляет удача, или те, что достаточно трусливы, чтобы понять, когда нужно бежать…
Он завертел головой, словно высматривая, не подслушивает ли кто:
— Только это разговор между нами, сам то я никогда…
Я кивнул с непроницаемым лицом: конечно никогда, а как же еще.
Наш небольшой отряд идет по бескрайнему, сплошь усеянному разноцветными цветами лугу. Высокая трава колышется под дуновением ветерка, и кажется, что мы шагаем прямо по зеленым волнам фантастического моря. Вдали виднеются раскиданные дома деревеньки, ветряная мельница медленно, будто обленившись, раскручивает жернова, что перемалывают хлебные зерна.
Отсюда видно, как покладистая деревенская лошадка везет на спине мешки с мукой. Рядом за поводья держится какой-то крестьянин, скоро он отдаст муку матери, отведет лошадь в стойло, а затем…
Сколько времени провел я в этом мире, так и не видел ни одного всадника.
Словно здесь еще не додумались о передвижении верхом. Армия имперцев, повстанцы Эрегора и элитные отряды воинов Ануминаса — все ходят на своих двоих. Может быть, им подсказать?
Нет, лучше оставлю в качестве козыря, кто знает, что случится в будущем…
Город Ануминас — столица самого большого королевства Арайдона. Королевство силой уступает только империи, и то лишь благодаря их квизарианцам и магам Высокой.
Мелководная река отражает золотые лучи солнца, берега, заполненные разноцветной мелкой галькой доходят до холма, почти горы, на котором возвышается обнесенный белоснежными каменными стенами город. Отсюда видно, что город, несмотря на свои размеры, занимает лишь малую часть вершины холма.
У высоких стен разбросаны какие-то руины, обломки города, вероятно, стоящего на этом месте до Ануминаса. Гардий заставлял меня что-то читать об этом городе, но поскольку тогда эта информация для меня не имела смысла, в голове она не отложилась. О чем, кстати, я сейчас жалел: совсем как зрелый человек жалеет иногда, что прогулял какие-то занятия в школе, и теперь не знает ответов на простые вопросы.
У холодно держащегося со мной вождя историю Ануминаса расспрашивать не будешь. А воины, видя, что вождь держит «героя» на расстоянии, старались со мной не общаться.
Действительно, скоро мы прошли мимо разрушенных зданий и обломков древних стен. В некоторых местах в землю вбиты колья, увешенные черепами странных форм.
Кем бы не были их владельцы при жизни, но ни один из них точно не щипал травку: зубы на большинстве черепов способны устрашить даже львов. Судя по количеству трофеев, воины королевства сбиваются с ног, очищая эти руины от монстров.
Запертые ворота, возвышающиеся сразу за грядой каменных обломков, сторожит десяток воинов со скалящимися волчьими капюшонами на каждом. Во главе стражей стоит мускулистый визарий, оскаленный черный волк на нем смотрит с дикой злобой.
Увидав средь нас вождя, элитный воин без разговоров стукнул в ворота мощным кулаком. Показалось, что они раскрылись сами собой, но их отворили несколько воинов, сторожащих внутри города. Они поклонились вождю, а тот, даже не удостоив их ответным взглядом, повел отряд в город. Краем глаза я заметил, как расширяются глаза воинов, видящих молот в моей руке. Все видят, что я держу оружие великанов с ленцой и лишь одной рукой. Кажется, я стану знаменит еще до захода солнца.
Меня догнал Ани:
— Этими воротами пользуются только воины, — словно извиняясь, сказал он. – Торговцы и простые жители проходят в основном южными…
Ани был мне симпатичен, похож на вождя внешне, но внутренне был его противоположностью. Словно добрый богатырь из сказки. Местный Добрыня Никитич…
Я понял, что хотел сказать Ани: вождь провел отряд там, где легендарный молот в руках чужестранца увидят как можно меньше глаз. Даже сейчас, он ведет отряд по улицам, где почти не встречаются жители и воины. Хотя, возможно, это связано с тем, что до заката рукой подать. На небольшой площади у перекрестка вождь остановил нас.
— Извини, Герой, — холодно обратился он ко мне, — но во дворец вход чужестранцам закрыт. Сегодня ты переночуешь в лучшей гостинице, а завтра с разрешения отца, быть может…
Оборвав себя, он направил отряд в какой-то трактир. Толстый хозяин в грязном переднике с круглыми от удивления глазами принялся лебезить перед вождем. Тот, остановив его причитания, повелел расположить гостя в лучшей комнате. Униженно кланяясь, хозяин под взглядами грозных посетителей повел меня по лестнице на второй этаж. Вождь, увидев, что трактирщик то и дело косится на Молот в руке чужака, скорчил недовольную гримасу, но ничего не сказал.