— Может, она просто куда-нибудь уехала, — прервал его отец. — Уверен, она скоро вернётся, а в это время её друг присмотрит за нами.
— Он ей не друг, — ответил Старый Лап. — Я помню его. Он приходил в этот дом много лет назад, никого из вас тогда ещё не было на свете. Они с графиней страшно поссорились, крик и ругань были слышны по всему дому. Он хотел забрать нас, а она не позволила и просто выгнала его из дома.
В комнате воцарилось молчание. Дрова в камине почти догорели, и стало совсем темно. Варджак видел, как в темноте зелёным огнём полыхнули глаза отца.
— Это абсурд, — заявила тётя Джуни и лизнула переднюю лапу. — Мы — чистопородные месопотамские голубые, самые благородные из всех кошек. С нами не может случиться ничего плохого.
— Ни к чему было тревожить котят такими пустяками, — вторила ей мать. — Для таких серьёзных вещей они слишком малы. Теперь бедняжкам всю ночь будут сниться кошмары, вот увидите.
— Точно. — отец встал и выгнул спину. — Я вообще не понимаю, о чём идёт речь. Человек накормил нас ещё лучше, чем графиня…
— Но почему он так добр к нам? — задал вопрос Старый Лап. — Отличная еда, подарки — всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой. И зачем здесь чёрные кошки, которых видел Варджак?
— Ну, зная Варджака, понятно, что это всего лишь одна из его фантазий, — пояснил отец. — Нет, я решительно не вижу поводов для беспокойства. Я совершенно не верю в существование этих кошек, не верю в то, что графиня умерла, и не верю, что этот мужчина и есть тот самый человек, которого помнит Старый Лап. У него, должно быть, всё перемешалось в голове.
По комнате пронёсся одобрительный шёпот. Варджак не мог удержаться, он просто обязан был это сказать.
— Я видел, как человек что-то выносил из дома, — сказал он. — Может, это и было тело графини…
— Варджак! — прошипела мать. — Это уж слишком! — Она повернулась к Старому Лапу: — Видишь, что ты натворил?
— Но это правда! — завопил Варджак. — И там были кошки! Они…
— Замолчи, ты, глупая букашка! — рявкнул Джулиус. — Мы единственные кошки в доме графини. А то, что сейчас происходит, не твоего ума дело! Котятам тут вообще делать нечего!
Внезапно все завопили. В камине взметнулись языки пламени.
— Послушайте меня! — потребовал Старый Лап, пытаясь восстановить порядок. — Нужно продумать план. Если в доме всё переменится, нам придётся уйти отсюда.
— Старый Лап! — воскликнула мать. — О чём ты говоришь? Всем известно, что снаружи полно чудовищ. Здесь, по крайней мере, мы избавлены от собак!
— Но мы даже не знаем, какие они — собаки! — возразил Старый Лап. — Всё, что мы знаем, — этот дом, ну ещё сад…
— Этот дом — единственное, что нам нужно, — ответила тётя Джуни. — Графиня очень добра к нам. И дальше всё будет идти как и прежде.
— Послушайте, — уговаривал Старый Лап. Он спрыгнул с кресла.
Отец решительно подошёл к нему:
— Нет, это ты меня послушай. На этот раз говорить буду я. — Его мех встал дыбом. — Пожалуй, теперь самое время, чтобы решения в семье принимал кто-то другой.
Все замерли, только огонь потрескивал в камине.
Отец начал угрожающе двигаться вокруг Старого Лапа, не говоря ни слова. Он скалил зубы и казался в два раза больше, чем на самом деле. Его тень выплясывала вокруг Старого Лапа, то приближаясь вплотную, то отступая.
Старый Лап отвернулся. Внезапно он показался таким старым и усталым… Да он и был стар, как весь этот дом, как коврик и бархатное кресло.
— Я просто говорю о том, что нужно подумать…
— Хватит! — оборвал его отец. — Совет закончен. — Он повернулся к семье: — Пойдёмте!
По комнате пронёсся шёпот одобрения. У Варджака пересохло в горле — он не верил своим ушам. Всё случилось так быстро: только что Старый Лап был главой семьи и вот он низложен.
— Чистокровные месопотамские голубые, — произнёс Старый Лап. — Семья Джалала. Во что же мы превратились?
— Совет закончен, — отрезал отец.
Глава 4
Как только взрослые вышли из комнаты, Джулиус повернулся к Варджаку.
— Я-то знаю, почему графиня не показывается, — сообщил он, вонзая когти в игрушечную мышь. — Всё потому, что она не может смотреть в глаза Варджака.
Джасмин, Джей, Джетро и Джером — все были на стороне Джулиуса. Никто не пожелал вступиться за Варджака. Он стоял у кресла графини совсем один.
— Бедняжка Варджак, — ехидно произнесла кузина Джасмин. Она улыбалась, словно говорила Варджаку самые приятные слова. — И почему ему так не повезло? Уверена, ему бы хотелось иметь зелёные глаза, как у всех нас!
— А у него они совсем не зелёные, — небрежно бросил Джей.
— Говорят, это цвет опастности, — притворно испугался Джетро.
— Он не такой, как мы, — заключил Джером.
Варджак не обратил на издевки ни малейшего внимания. Он даже не взглянул на братьев и сестру, а, уставившись прямо в огонь, сказал:
— Графини здесь нет, потому что она умерла. Вы не слышали, что сказал Старый Лап?
— Ну хватит, насекомое! — фыркнув, возмутился Джулиус. — Тебя никто не спрашивает. И вообще, как ты осмелился заговорить на Семейном Совете? Ты просто позоришь весь род Джалала!
Хвост Джулиуса раздражённо мотался по коврику. Очень медленно Варджак поднял глаза и встретился взглядом с Джулиусом. Тотчас его собственный хвост так же раздражённо дёрнулся по полу.
— Ты, кажется, собираешься со мной драться? — усмехнулся Джулиус. Он с высоты своего роста смотрел на Варджака и был очень зол. Джулиус выпустил когти, Варджак сделал то же самое.
— Драка! Драка! Драка! — радостно завопили Джей, Джетро и Джером и тут же окружили драчунов. Джасмин наблюдала издалека, время от времени вылизывая свою замечательную серебристо-голубую шёрстку.
Сердце Варджака сжалось, но он ничем не выдал страха. Он дрался в первый раз и отлично понимал, что у него нет ни единого шанса выстоять против Джулиуса. Но изнутри поднималось что-то сильнее его, и это "что-то" заставляло Варджака выгибать спину и выпускать когти, готовясь к драке. За кого Джулиус его принимает?
— Джулиус, дорогой, он же всего-навсего котёнок, — проворковала Джасмин.
— Он не настоящий месопотамский кот, — ответил Джулиус и буравил Варджака зелёными глазами. Его узкие зрачки были похожи на две чёрные точки. Он насмехался над Варджаком, ожидая, что тот кинется на него.
Но Варджак не мог. Он не мог даже выдержать взгляда Джулиуса, слишком сильным был его брат, слишком уверенным. Остатки мужества покинули его. Варджак повернулся и пошёл прочь.
Всё было кончено.
Джулиус справился с ним одним взглядом, так же как отец справился со Старым Лапом. В камине догорали последние головешки.
— Из-за тебя все неприятности, — прошипел Джулиус. — А ну-ка извенись сейчас же!
— Мне очень жаль, — произнёс Варджак. Слова казались ему раскалёнными углями.
— И никогда не смей больше так делать, иначе я переломаю тебе все кости!
Варджак вышел из комнаты, чувствуя себя совершенно униженным. Он опозорил весь род Джалала — вот что самое ужасное. Ему не было никакого дела до того, что о нём подумает или скажет Джулиус, но вот Джалал… Он, Варджак, всегда чувствовал особую близость к своему предку. И мысль о том, что он опозорил имя Джалала и весь его род была мучительной.
"Ну погоди, — подумал он, мысленно обращаясь к Джулиусу. — Настанет день, и я тебе покажу".
Возле двери никого не было. Теперь неважно, даже если кто-нибудь и увидит, что он вышел в сад, хуже не будет. Варджак подошёл к кошачьей дверце и выскользнул наружу.
В саду было темно и мрачно, повсюду стояли старые деревья. Они росли сами по себе, мешая друг другу. Когда-то садовник следил за ними, подстригал и обрезал ветки, но теперь они переплелись и образовали нечто вроде купола, сквозь который едва виднелось небо.
За деревьями высилась каменная стена. Она отгораживала дом и сад графини от всего остального мира. Эта стена была такой высокой, что никто из семьи и не помышлял взобраться на неё, даже Варджак, хотя опыт лазанья у него был. Однажды он взобрался почти до середины занавески, прежде чем мать и отец заметили и прекратили это "безобразие".