— Нет, — возразила Варенька. — Я позавчера ходила.
— Свои люди — и считаться! — укоризненно поморщилась Женя.
— Ладно уж, — засмеялась Варенька, — схожу.
— Не забудь чайник включить, — напомнила Соня.
— Разве вы не остаетесь? — удивилась Варенька.
— Мы ненадолго, — пояснила Маруся и обратилась к подругам: — Пошли.
Девушки спустились с крыльца и, перекликаясь, побежали по мокрому асфальту.
Проводив их взглядом, Варенька направилась к воротам.
В комитете комсомола девушки, неожиданно для себя, застали Анастасию Михайловну.
— Вот хорошо, — обрадовалась Маруся.
— Чего это вы вдруг все пожаловали? — удивилась секретарь парткома.
— Дело у нас серьезное, — округлив глаза, заявила Соня.
— В добрый час, — улыбнулась Анастасия Михайловна и, намереваясь уйти, поднялась со стула.
— Нет, нет, не уходите, — остановили ее сразу несколько девушек. — Вы нам очень нужны.
— Если нужна, пожалуйста. Только давайте сядем. В ногах, говорят, правды нет.
Хотя в комнате было много стульев, они стояли вдоль стен и вокруг длинного стола, покрытого тяжелой зеленой скатертью, девушки сели одной очень плотной группой почти у самого входа.
— К Варе Заречной мать приехала, — поддерживаемая молчаливыми взглядами подруг сообщила Маруся. — Она в фабкоме дожидается.
Анастасия Михайловна удивилась, но спросила спокойно:
— Ну и что?
— Как что? — переспросила Маруся.
И вдруг, словно прорвало, заговорили девушки.
— А где она раньше была?
— Бросила Варвару, когда нужна была ребенку…
— Конечно, теперь Заречная — ткачиха, зарплату получает. Не только себя, а и рядом с собой любого прокормит.
— Варенька учится, одни пятерки.
— Девушка свое счастье нашла.
— А мать теперь — на готовенькое!..
— Что ж вы хотите? — спросила Анастасия Михайловна, хотя уже догадывалась о цели их прихода.
— Не отдадим мы ей Варвару! — твердо заявила Клава.
Всегда спорившая с ней Женя на этот раз охотно согласилась:
— Правильно. Пусть отец оказался шляпой, безвольным человеком. Мать обязана была научить своего ребенка тому, как нужно жить!
— А ты зря выгораживаешь отца, — недовольно глянув на подругу, резко проговорила Маруся. — Я ведь его знаю, в нашем доме своим человеком был. Умный, способный, напористый. А вот на свою дочь души, видать, не хватило. С Варенькой, вишь, хлопотно, размолвки с женой начались! Вот тут-то и дала себя знать душевная нищета. Не хватило человека!.. Дочку в вагон, и… прощай, детка! Авось где-то там все без него образуется.
— Мещанин победил! — с горечью стукнула кулаком по столу Клава. — Вот ведь, до слез обидно, честное слово.
— Тоже тебе, родители! — вскочила со стула Тоня.
Девушки заговорили, перебивая друг друга, гневно, страстно, убежденно.
Анастасия Михайловна слушала их и в душе радовалась: «Вот они, нам идущие на смену!»
— В общем, — Маруся размашисто рубанула воздух рукой, — мнение у нас одно: Вареньку Заречную в обиду не дадим!
— Ну, а сама Варенька что говорит? — поинтересовалась Анастасия Михайловна.
— Мы ей еще ничего не сказали, — призналась Женя. — Зачем девушку зря волновать? Решили вначале посоветоваться.
— Посоветоваться никогда не плохо, — согласилась Анастасия Михайловна, — но нужно знать и мнение Заречной. Девушка она умная, способная. Я ее узнала несколько лет назад, она тогда вместе с моей дочкой в одной школе училась. Думаю, она не ошибется в выборе решения. Да и вы, очевидно, не захотите действовать против воли вашей подруги. Ну заодно следовало бы выяснить намерения ее матери. Может, она одумалась, осознала свою ошибку. В жизни ведь все бывает. Оступится человек, спохватится и постарается наверстать то, что еще можно.
— Мы не против того, чтобы Варенька встретилась со своей матерью, — взволнованно заговорила Женя. — Наоборот, если мать пришла с добром, мы готовы всячески ей помочь. Мы все это понимаем. Но мы хотим одного: чтобы Варенька Заречная была счастлива.
— Это так и должно быть, — согласилась Анастасия Михайловна. — Но давайте действовать. Жаль, конечно, что здесь нет Вареньки, однако не будем томить ожиданием ее мать.
— Заждалась, бедненькая, — насмешливо бросила Женя.
— Может, она с добром, — заколебались девушки.
— Лучше всего, — предложила Анастасия Михайловна, — пригласим ее сюда…
— Я здесь, — донесся негромкий голос.
Приоткрытая дверь медленно растворилась, и на пороге появилась Екатерина Ивановна с бледным, заплаканным лицом.