Пожил бы этот самый Ланс в вашей же деревне, как захр, мигом бы ценил родственные связи. Теперь остановимся на Белене. Чего он с Лансом связался? Сидел бы в своей деревне, землю обрабатывал бы, да детишек нянчил — нет, и ему приключений подавай… А ты, Вихрь, великий маг, как я понимаю, объясни, зачем тебе Дал? Ну а сам Вареон хорош, я ему помогаю, а он на меня же волком и смотрит! Нет уж, я жить хочу! Поедет у принца крыша, как у братца, что я делать буду?
На кого он первого накинется?
— Думаешь только о себе девочка, нехорошо… Я засмеялась, услышав стандартную в таких случаях фразу, и продолжила:
— Поверь мне, маг, пока люди думают о себе, они совершают меньше глупостей. Как только начинают думать за других — начинаются крупные и мелкие неприятности. У меня ведь нормальная жизнь была.
Проигнорировала бы зов Александра, подавила бы в себе сны — и все было бы в порядке. Нет, мне надо было лезть под ту березу ради этого медальона, и зачем? Чтобы напроситься на брезгливый взгляд принца, которого я и спасала? Да идите вы знаете куда! Видите ли, призрака пожалела! А он меня пожалел? Он меня спросил, прежде чем во все это втягивать? Я ведь с Максимом должна была поговорить, а теперь я его потеряла… Кто обо мне подумает? О моем ребенке?
— Вот именно! — жестко ответил Вихрь. — Ты знаешь, что здесь делают с детьми, рожденными без отца? Их убивают!
— Не позволю! — закричала я, мгновенно возненавидев этот мир. — Максима, ребенка Максима! Убить?! Сволочи вы, не дам, укрою, спрячу, но убить не дам! Он единственное, что у меня осталось!
— Именно поэтому протекция Вареона тебе не повредит, — заметил Вихрь. — Ты же понимаешь, что наследный принц может многое…
— Вареон еще и опальный принц, — возразила я.
— Опальный, верно, — заметил Вихрь. — Но ты сама просила нас верить Александру. Вареон связался с Манрадом, и они вместе решили последовать совету твоего… друга. Мы сделаем все, о чем просил Александр. И ты положишь медальон на жертвенный алтарь в храме, даже если мне придется тебя доставить туда силой. Ты — единственное связующее звено с Александром, единственная, кто может нам помочь найти принцессу!
— За что вы меня так ненавидите? — взмолилась я.
— Ты сама пришла, Марга, — мягко ответил Вихрь. — Никто тебя и не думал ненавидеть. Просто пока ты нам чужая.
— Пока?
— Нам предстоит долгий и опасный путь, — заметил Вареон. — Многое может случиться. Но равнодушия в конце между нами точно не будет. Я поговорю с остальными. Мы постараемся держаться с тобой более… мягко. Не требуй от нас многого — ты женщина, при этом красивая женщина, мы — мужчины, полноценные мужчины. Ты понимаешь, что это значит? — я кивнула. — Видишь, даже природа против нас. Если мне, магу, сложно удержаться от твоего обаяния, то, как быть с остальными? Мы не питаем к тебе ненависти, мы… боимся за свои сердца. Там, где среди мужчин встревает одна женщина, часто начинаются неприятности. Кстати, если Вареон не поможет тебе в конце нашего пути… я могу стать отцом твоему ребенку и мужем тебе.
— Стоит ли так жертвовать собой, маг? — усмехнулась я. — Здесь первенец — носитель имени рода.
— Ты не различаешь жертву и выгоду, женщина, — заметил Вихрь. — Ты даже и не подозреваешь, каким подарком ты бы стала для того, кого любишь. Увы, но любишь ты не меня. А первый или второй сын — для меня, как мага, не важно. Важен талант, который передается ребенку с кровью. Тот сильнее из магов, у кого дар развит лучше, а не тот, кто родился первым. И мы еще поговорим о твоем «здесь», Марга. Слишком много в тебе загадок, чтобы оставить их без внимания. Боюсь, Александр наследил не только в судьбах семьи Врана, но и в твоей. А пока все не решилось, давай останемся в наших отношениях на слове «друзья». Или хотя бы «приятели». Я знаю, что доверие — слишком ценный товар, чтобы его требовать так сразу, и только это меня удерживает от вопросов.
— Я разрешаю задать тебе три, — решилась я. А что мне оставалось делать! Мне необходим был союзник в этом мире, а Вихрь подходил на эту роль, как никто другой. — Больше я не выдержу. Но, задавая вопросы, помни, что ты и сам должен мне ответить на мои…