˗ «Несомненно, сексуальное угнетение» — есть главное средство порабощения человека. Пока существует такое угнетение, не может быть и речи о настоящей свободе. Семья, как буржуазный институт, полностью себя изжила. Надо подробнее говорить об этом рабочим, — высказывался Бронштейн (Троцкий), самый верный и самый популярный головорез большевистского анклава.
— И не только семья. Все запреты, касающиеся сексуальности, должны быть сняты…. Нам есть чему поучиться у суфражисток: даже запрет на однополую любовь должен быть снят.
Разработки большевиков в сфере секса принесли свои плоды: с победой революции в 1917 году можно было смело, а главное — быстро, внедрять теорию на практике. «Так держать, товарищи!» ˗ поощрял распутников Ильич.
Многие положения большевиков в сфере «сексуального законодательства» даже сегодня выглядят очень либерально. Так вскоре после знаменитых декретов «О мире» и «О земле» выходят декреты Ленина (19 декабря 1917 года) «Об отмене брака» и «Об отмене наказания за гомосексуализм» (последний — в составе декрета «О гражданском браке, о детях и о внесении в акты гражданского состояния»). В частности, оба декрета предоставляли женщине «полное моральное, а равно и сексуальное самоопределение», давали «право женщине на свободный выбор имени, места жительства». По этим декретам «сексуальный союз» (второе название — «брачный союз») можно было, как легко заключить, так и легко расторгнуть по инициативе не только мужчины, или совместной инициативе, но и по требованию женщины.
В 1919 году директор Института социальной гигиены одноногий еврейчик Баткис с удовлетворением констатировал: «Брак и его расторжение стали исключительно частным делом…. С удовлетворением также можно видеть, что количество сексуальных перверсий (извращений), будь то изнасилование, сексуальное надругательство и т. п., вследствие раскрепощения нравов сильно сократилось». Именно в это время появилась и теория о любви как «о стакане воды».
Наряду с революционными датами, в СССР с размахом отмечались и другие праздники. Так в 1918 году праздновалась годовщина декрета «Об отмене брака» шествием лесбиянок в обнаженном виде.
Троцкий в своих воспоминаниях утверждает, что на это известие Ленин радостно отреагировал: «Так держать, товарищи! Да з…дгаствуют лесбиянки». На этом же шествии несли плакаты «Долой стыд» и «Мужчины, обнажайтесь и вы!»
Этот призыв окончательно вошел в широкий обиход в июне 1919 года, когда несколько сот представителей обоего пола прошлись по центру Петрограда обнажёнными. Многие представительницы слабого пола, заключив мужские шланги в ладошки, требовали направить их, куда следует, тут же на виду у восторженной толпы.
Изменение отношений между полами в это время носило всеобъемлющий характер. Например, при разрыве отношений в семье с детьми, выплата алиментов производилась лишь на протяжении шести месяцев и только при условии, если один из партнеров был безработным или нетрудоспособным.
Законодательство в отношении полов в послереволюционные годы постоянно развивалось, обновлялось, дополнялось. Так Александра Коллонтай, одна из разработчиков «Кодекса о браке», писала: «Чем дольше длится сексуальный кризис, тем более хронический характер он принимает». И далее добавляет: «Сексуальный просвет в школах должен начинаться с 12–13 лет. В противном случае мы все больше будем сталкиваться с такими эксцессами как, например, ранняя беременность. Не редкость, когда этот возраст (деторождения) сегодня составляет 14 лет». В России начался резкий всплеск деторождения вне семьи и брака. Дети должны были лишиться своих отцов, всех отцов им заменял один человек — Ленин. Такой уклад общества был тщательно спланирован вождём. Под громкими заявлениями, одурманивающими малограмотного русского Ивана, Ленин подразумевал духовное рабство. Таких людей можно лишить совести и чести, отнять у них веру в Бога, но этого Бога тут же, необходимо заменить вождем мировой революции. Здесь он добился колоссальных успехов: даже сто лет спустя русские люди под смешок и вращение пальцем у виска цивилизованных народов западного мира, идут на поклон к мумии, чтобы поклониться тому, кто награждал их дедов пулей в затылок.
Это можно назвать тяжелым словом — зомбированием народа.