Враги научили меня тому – а это мало кто знает, – что нет у человека в мире врагов, кроме него самого.
Лишь тот ненавидит врагов, кто не знает, что враги – это не враги, а суровые друзья его.[582]
Святитель Николай Сербский видит еще одну причину любить наших врагов в той духовной пользе, что мы можем извлечь из их враждебного к нам отношения. Святой не говорит, что нужно использовать их или продолжать считать врагами. Речи также не идет о том, чтобы только мириться с ними, терпеть их нападки, но о том, чтобы любить их как благодетелей, помогающих нам духовно вырасти, и наконец начать относиться к ним как к друзьям (даже если они «жестокие друзья», причиняемые ими страдания – цена, которую мы платим за их неосознанные благодеяния) или даже к друзьям, от которых мы получаем больше, чем от наших обычных друзей.
В приведенном отрывке святитель Николай Сербский обобщает наставления, которые можно найти во многих святоотеческих трудах, и прежде всего изложенные в патериках, в которых те, кто нас осуждает, обижает, злословит и поступает несправедливо по отношению к нам, изображаются как врачи, содействующие исцелению наших душ и спасению.
По мнению святого Николая Сербского, важнейшая заслуга врагов состоит в том, что они помогают нам преодолеть эгоизм и любовь к миру и тем самым стать ближе к Богу.
Преследуемые, мучимые и гонимые врагами, мы больше не привязываемся к миру, чувствуем себя ему чуждыми, ненужными, больше ничего от него не ждем, мы вынуждены бежать и искать убежища в другом мире, Царстве Божием.
Терпя скорби, мы становимся сильнее и достигаем того, что больше не поддаемся им, не даем завладеть нашей душой, внушить нам страх, заставить подчиниться страстям, из-за них нам хочется сбежать (как пишет преподобный Максим Исповедник, бегство от печалей может возбуждать в нас столько же страстей, сколько и поиск удовольствия).
Враги также открывают нам глаза на мнимую тишину этого мира, помогают увидеть и ощутить мир более настоящий и глубокий, «исходящий свыше».
Враги не дают нам приобретать материальные богатства и увлекаться ими, благодаря им мы, наоборот, собираем себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут (Мф. 6, 20).
Враги избавляют нас от иллюзии, заставляющей верить в тихую, безмятежную и счастливую земную жизнь, помогают узнать вечную и блаженную жизнь, причастниками которой Христос делает живущих с Ним.
Когда мы слышим их укоры, критику, упреки, оскорбления в наш адрес, наше тщеславие и гордость ослабевают и мы становимся смиреннее. Враги испытывают наше терпение, и оно закаляется. Мы становимся менее раздражительными и более кроткими.
Очистившись от страстей, человек осознаёт, что они были оружием, которое он сам направлял на себя, что он свой самый страшный враг, потому что осуждает себя на духовную гибель. Он также приходит к пониманию, что мысль, будто ближние хотели ему навредить, была очередной иллюзией, от которой, как ни парадоксально, его освободили враги.
Авва Евагрий: Всякого человека считать за бога после Бога
Блажен монах, который всякого человека считает за бога после Бога.
Блажен монах, который смотрит на спасение и преуспеяние всех с великой радостью, как на свои собственные.
Монах есть тот, кто, удалившись от всех, со всеми соединен.
Монах есть тот, кто считает себя единым со всеми, поскольку он желает видеть в каждом без исключения самого себя.[583]
Эти мысли аввы Евагрия Понтийского обращены к монахам по той единственной причине, что он сам и его слушатели были монахами. Но их значимость универсальна, и они также применимы ко всем христианам. Тот факт, что эти наставления адресованы монахам, только придает им более парадоксальный характер (и таким образом обращает на них внимание), потому что монах – это, по определению, человек, отрекшийся от мира и живущий в одиночестве (слово «монах» происходит от греческого μόνος, то есть «один»). Авва Евагрий стремится донести, что бежать от мира и жить в обществе людей не означает уклоняться от самих людей, лишить себя социального взаимодействия, то есть не означает пресечь любые отношения с людьми. Следовательно, все христиане, включая монахов, должны иметь духовную связь с себе подобными, и авва Евагрий в своих рассуждениях указывает несколько причин тому.
Христианин приобретает чувство единства со всеми через видение себя в каждом, иначе говоря, когда он считает, что радости и скорби брата – это его собственные радости и скорби, что недостатки и достоинства ближнего также его собственные плюсы и минусы, и даже, о чем свидетельствуют святые, что грехи и спасение ближнего – это его грехи и его спасение (поэтому авва Евагрий говорит: «Блажен монах, который смотрит на спасение и преуспеяние всех с великой радостью, как на свои собственные»). От такого чувства общности рождается любовь, и также наоборот – любовь, которую человек имеет к ближнему, укрепляет чувство общности.