Читать онлайн "Вариации на тему любви и милости" - Ларше Жан-Клод - RuLit

Один старец учил: «Если ты увидишь брата согрешившего, то не приписывай ему вины, но врагу его, и говори: увы мне! потому что как он побежден, так и я, – плачь, ища помощи Божией, и искренне сострадай падшему».[354]

Такое поведение святых служит для нас примером. Это, а также все святоотеческие наставления указывают на то, что для человека естественно и правильно осуждать не другого, а себя. «Тебе, человек, заповедано не других осуждать, а смотреть за самим собою»,[355] – пишет святитель Иоанн Златоуст и добавляет, что «если есть желание осудить, то осудите себя».[356]

В классической святоотеческой литературе, где определенная страсть сопоставляется с противоположной ей добродетелью, мы видим, что осуждению ближних противопоставлено осуждение, духовная критика себя, которая состоит в том, чтобы обращать внимание на свои ошибки и несовершенства и за них себя укорять. Эта практика теснейшим образом связана с такими основными добродетелями, как покаяние, сокрушение о грехах и печаль по ним.[357] Осуждение других и осуждение себя, как представляется, суть два антагонистичных и взаимоисключающих явления, равно как связанные с ними страсть и добродетель. Призыв святых отцов к осуждению себя всегда сопровождается наставлением воздерживаться от осуждения ближних.[358] Также можно сказать, что, «кто чувствует тяжесть своих грехов, тот не смотрит на грехи ближнего своего».[359] «Кто плачет о себе, тот не видит, плачет ли другой и пал ли он; и не станет судить других»,[360] – наставляет преподобный Иоанн Лествичник. И напротив, когда «человек не заботится о своих грехах <…>, всегда обращает внимание на дело ближнего».[361] «Скорые и строгие судии прегрешений ближнего потому сею страстию недугуют, что не имеют совершенной и постоянной памяти и попечения о своих согрешениях»,[362] – поясняет преподобный Иоанн Лествичник. Осуждение себя и осуждение ближнего есть два различных проявления осуждения, которые не могут сосуществовать: человек либо следит за своим поведением и внутренним расположением, задумывается над ним, то есть совершенствуется в добродетели, достигает духовной цели, либо обращается от добродетели к страсти, перестает осуждать себя и начинает укорять ближнего.

Осуждение себя позволяет падшему человеку почувствовать свою греховность, увидеть живущие в сердце страсти, поразмыслить о своей духовной немощи, понять, насколько он далек от Христа, Который служит примером совершенства, прообразом его истинной природы. Несмотря на то расстояние, что отделяет человека от Бога, самоосуждение побуждает преодолеть его посредством призывания на помощь Спасителя и тем самым открыться действию Божественной благодати. Осуждение себя, таким образом, предстает как фундамент духовной жизни, ее двигатель и незаменимое средство для преуспеяния в ней.[363] «Начало спасения есть самоосуждение».[364]

Преодоление греховности и уподобление Богу являются для человека основной и первостепенной задачей, которая требует непрестанных трудов и памятования о спасении в Боге. Поэтому святые отцы,[365] по слову апостола Павла (см.: 1 Фес. 4, 10-11), наставляют, что необходимо внимать только себе и наблюдать за собой. Преподобный Максим Исповедник, например, пишет: «Неужели кто-нибудь будет столь медлителен и неподвижен по отношению к добродетели, что не пожелает устремиться к Божественности, когда стяжание Ее столь недорого, доступно и легко? Незыблем и неприкосновенен оплот этого и легок путь к спасению, вне которого, я полагаю, нельзя будет поистине сохранить в целости никакого блага. [В этом и состоит наша] свобода действия и независимость, благодаря которой мы, научаясь пристально наблюдать только за самими собою и судить только самих себя».[366] Итак, человеку нужно стараться не вмешиваться в дела других людей. «Если мы постараемся преуспеть в этом, – пишет святой Максим, – если ограничимся самими собою, не прилепляясь к внешнему, то не позволим себе совершенно (хотя это и возможно), чтобы глаз наш смотрел на принадлежащее другим, чтобы ухо наше слышало или язык наш говорил о нем».[367] Аналогично наставляет великий старец Варсонофий: «Не внимай никому другому, кроме самого себя, и не любопытствуй, ибо это не полезно для тебя ни в каком отношении. Не чрез ничтожную ли вещь так смутил сатана твое сердце?»[368]

Наблюдение за собой (ἰδιοπραγία, идиопрагия) и осуждение себя неразрывно связаны,[369] а осуждение ближнего идет вразрез и с тем, и с другим – противоречит первому и вытесняет второе. Именно этот факт объясняет особенную тяжесть греха, связанного с осуждением других. Оно отвлекает внимание человека от самого себя, отводит от пути спасения, мешает духовной жизни и не дает преуспевать в ней. Из-за осуждения человек, сам того не осознавая, костенеет в своей греховности,[370] остается заложником своей ветхой, падшей природы и страстей. Осуждающий других причиняет своей душе величайший вред [371] и не имеет в себе христианской любви. Человек, сам пребывающий в духовной болезни и мертвый духовно, но наблюдающий за тем, как живут другие, делающий вид, будто заботится о них, подобен чудаку. «Это – безумие человеческое оставлять своего мертвеца и идти плакать над мертвецом ближнего», – восклицает авва Моисей.[372]