– Ты что творишь! С ума сбежала что ли?
– Именно! Как тебя в поезде встретила, так и – понеслось! Получай! – и новая порция макулатуры, словно ядра из пушки, полетела в цыганку.
– Так, Фоско, сынок, отправляем эту дебоширку обратно – с ней, видимо, не удастся никаких контрактов заключить! Идейная слишком барышня!
Молодой цыган подобрался к Веронике сзади, изловчился и схватил её за руки, закрутив их ей за спину, и потащил женщину к двери, напоминающую вход в кабинку телефона-автомата. Шофранка ковыляла за ними, потирая ушибленный какой-то толстой книжкой лоб.
– Может, отправить её куда-нибудь подальше – в революционный Петроград или блокадный Ленинград, чтоб вести хорошо себя научилась!
– Не, сынок, потом объясняться перед Хранителями Времени забодаешься, доказывая целесообразность такой хронопортации. Давай-ка, забросим её просто в тот день, когда она собралась ехать в Москву. А вот если она по-прежнему будет тупить, тогда уж прокатим её по полной программе! Ты смотри, какая строптивая попалась! Ладно, мы с тобой другую дурищу для Вселенского Хаоса найдём – хронопортируй эту восвояси!
… Вероника пробиралась вдоль рыночных прилавков, заваленных поспевшей клубникой. Благо, год был для клубники урожайный, её было о-о-чень много, поэтому и цены на неё так радовали. Можно купить побольше – вот сыновья завтра обрадуются!
– Ника! Сафронова, ты?
Услышав свою девичью фамилию, Вероника сразу поняла, что кто-то из школьных подруг её опознал! Точно – Нелли Чижевская!
– Сколько лет, сколько зим! Как ты? Где ты? Давай вот сюда отойдём, поболтаем…
Старые школьные подруги, волей случая одновременно оказавшиеся в тот час на рынке, были очень рады этой встрече. И той и другой, в принципе, было, что рассказать о своих достижениях. Как говорится, к обеим судьба была благосклонна: мужья, дети, работа по специальности, отдых на Чёрном море…
– Да! Помнишь такого – Андрея Степашина? Ну, ещё бы не помнила! По нему полшколы вздыхало! Женится, наконец-то, завтра. Я с его мамашей только вчера на улице нос к носу столкнулась. Она на вокзал спешила, так как свадьба-то в Москве будет.
У Вероники вдруг сердце как-то ёкнуло и заколотилось в утроенном темпе. Андрюшка женится? А ведь именно он был её первой любовью, самой чистой, самой отчаянной, самой драгоценной! Что же, будь тоже счастлив, Андрейка! Она облизала пересохшие губы:
– Ну, и жарища стоит, дышать нечем! Завтра к своим мальчишкам в лагерь едем, на речку пойдём – накупаемся! Хорошее в этом году лето. Вон и клубники сколько! Ешь – не хочу!