— Э-э… да не совсем.
Я обернулся.
— Здравствуйте, Ивар Казимирович. Простите, обознался.
— Бывает… Здравствуйте, Саша. Очень хорошо, что я вас застал.
— Вы же знаете, Ивар Казимирович — я раньше десяти не ухожу…
— Знаю, Саша, знаю. Но всякое ведь бывает, правда?
Я пожал плечами.
— Что-то случилось?
— Вы не спуститесь в мой кабинет?
Вот чего не отнять у Круминьша, так это тактичности. Признаться, сколько мне ни приходилось встречаться с начальниками вторых отделов, никого похожего на нашего Ивара Казимировича я не видел. Но вот от самого предложения мне на мгновение стало не по себе. Само собой, опасаться мне было нечего, и все-таки… Странно, что Круминьш сам ко мне поднялся — из-за протеза он не очень-то любит расхаживать по институту, а тут…
— Конечно.
Спрашивать, зачем вдруг мое присутствие в его кабинете понадобилось Круминьшу, я не стал — через пару минут и так станет ясно.
В кабинете у Круминьша царил такой же полумрак, что и у меня, да еще и деревья затеняли окно — наверное, именно поэтому я не сразу заметил человека, сидящего сбоку от стола. А потом Ивар Казимирович включил свет.
Сидевший — это оказался рослый светловолосый мужчина — поднялся. В глаза бросились лежащая на столе фуражка с малиновым околышем, черное кожаное пальто, повешенное на прибитый к стене крючок. Красные петлицы с одним ромбом и кобуру на поясе тоже сложно было не заметить.
— Вершинин Александр Михайлович? — моргнув от яркого света, спросил светловолосый.
— Да.
— Очень хорошо. Я майор НКВД Стерлигов. Будем знакомы.
Он протянул руку, и я не совсем уверенно пожал ее.
— Присаживайтесь, — говорил Стерлигов так, словно хозяином этого кабинета был он. Потом он повернулся к Круминьшу. — Ивар Казимирович, вы не могли бы оставить нас? Прошу прощения, но это необходимо.
— Конечно.
Дверь за Круминьшем захлопнулась.
Я сел на жесткий стул напротив майора.
— Начнем, пожалуй, — сказал Стерлигов. — Думаю, вы немного удивлены происходящим. Вдруг вызывают, ничего не объясняют толком, а тут еще и НКВД…
— Что есть, то есть.
Наверное, в моем голосе слышалась тревога, потому что Стерлигов неожиданно улыбнулся.
— Да не волнуйтесь вы так, Александр Михайлович. Просто дело срочное, и нам показалось, что гораздо быстрее будет, если мы сами к вам придем, чем вызывать вас на Лубянку.
— И-и… И что же это за срочное дело?
— Другой разговор, — майор снова улыбнулся, но через мгновение улыбка пропала с его лица. — Сколько раз вы пытались записаться в армию?
— Трижды.
— Трижды… И что же вам отвечали?
— Что я слишком ценный специалист, — я дернул уголком рта.
— Переживаете? А зря. Вы действительно ценный специалист, и теперь у вас есть возможность это доказать.
— В каком смысле?
— В самом прямом. В скольких экспедициях по поиску алмазных месторождений вы участвовали?
— В двух. Был в Сибири, а потом на Западном Урале. В тридцать восьмом.
— В Сибири — это с Соболевым[1]?
— Да. Знаете, есть мнение, что там могут быть богатые алмазные месторождения — Соболев обнаружил на Сибирской платформе ультраосновные породы, схожие с теми, что встречались в Южной Африке. А именно к таким породам приурочены крупные алмазные месторождения. И теперь Соболев…
— Кстати, Соболев хорошо о вас отзывался, — перебил меня Стерлигов. — И в Алмазном бюро[2] вас рекомендовали… Сказали, что вы очень перспективный и толковый сотрудник, и что вы подойдете для решения стоящей перед нами задачи как нельзя лучше. Вы молоды, но при этом уже достаточно авторитетны в мире науки, имеете опыт продолжительных экспедиций…
— Последнее-то как раз неудивительно — я ведь все-таки геолог. Но, позвольте… Рекомендовали для чего? Для решения какой задачи?
Стерлигов откинулся на спинку стула.
— Вам предстоит отправиться в экспедицию. Вы согласны?
Экспедиция?! Сердце радостно екнуло. Наконец-то! Наконец-то настоящее дело — а не протирание штанов в хранилище. Может быть, и в самом деле будет от меня хоть какая-то польза…
— Конечно же, согласен! А что за маршрут? — жадно спросил я. — Какие сроки?
— Не все сразу, — сказал Стерлигов. — Прежде нужно выяснить еще кое-что…
И неожиданно отчеканил:
— Что вы можете сказать о Прохорове? Об Иннокентии Евгеньевиче Прохорове?
— Ну…, — я замялся.
— Что? Скажите, что он отличный специалист по алмазам, — вперился взглядом мне в глаза Стерлигов. — Что его имя знают ученые всего мира. Что он помогал вам в работе над кандидатской…
1
Владимир Степанович Соболев — один из крупнейших советских геологов. Высказал предположение о близости геологического строения Сибирской платформы и Южной Африки и о вероятном распространении алмазоносных кимберлитов на Сибирской платформе — авт.
2
Организация, созданная при Государственном комитете по делам геологии для координации действий всех экспедиций, занимающихся поисками алмазов на территории СССР— авт.