— Мы пойдем, — сказал старший, — но староста потребует потом отдать нас на суд Ганзы. Это ему, — солдат показал на валяющегося на земле и почти переставшего стонать купца, — ничего не будет, вылечат и отправят домой, а мы простые наемники, нас повесят. — Рутьер посмотрел на Дана и произнес: — Пусть господин поклянется не отдавать нас старосте Ганзейского двора!
— Его оставят в живых? — имея в виду притихшего ганзейца, протянул медленно Дан. — После того, как он убил Микулу и Храпуна..? — И, внезапно для самого себя, покосился на Клевца и приказал: — Добей ганзейца! — Телохранитель, не рассуждая, взмахнул топориком и проломил голову купцу.
— Я не отдам вас на суд Ганзы, — спокойно сказал Дан рутьеру, — можешь быть уверен. А, теперь, говори! Где тайник, как туда пройти и что за люди эти, охраняющие его двое?
— Ваша милость, — произнес наемник, — сначала нужно идти вдоль реки, а потом повернуть в лес. Там еще будет приметная, высоченная сосна. На нее и нужно ориентироваться. За сосной небольшая поляна и сразу густой ельник. Вот, там и есть наш шалаш. Охраняют его Герт и Клаус, еще те сволочи. Герт убил всю семью своего соседа за две серебряные марки, после чего подался в наемники, а Клаус очень любит молоденьких девушек насиловать, а потом резать им горло и наблюдать, как они умирают… Герт, как и Фила, тот, что сидел в засаде и застрелил вашего человека, арбалетчик. А Клаус — мечник.
— Ясно, — обронил Дан. И обратился к своим телохранителям: — Хотев, останешься тут с молодым, — Дан кивнул на второго, все время страдальчески кривящегося, немца, — и постережешь все это, — Дан обвел руками ладью, вымол, стоявшую смирно лошадь с телегой и мертвым извозчиком и убитых людей. — Рудый и Клевец, пойдете со мной! И ты тоже, — повернулся опять к немцу Дан.
— Господин, — попросил немец, — раз я пойду с вами, привяжите мне руку к телу, — наемник взглянул на свою висящую плетью руку, — иначе я не смогу быстро идти.
Дан внимательно посмотрел на немца и приказал: — Рудый, примотай ему руку чем-нибудь…
К шалашу, где купец держал захваченных, подобрались незаметно. Рутьеров убили — Дану они были ни к чему, а уж отпускать немцев-маньяков, тем более, нельзя было. Белобрысого Герта-арбалетчика отправили к праотцам, когда он отошел «до ветра», а что-то почуявшего и попытавшегося удрать урода с выкаченными глазами — Клауса, споткнувшегося о корень сосны, Рудый приколол к дереву, позаимствованным у немцев, копьем в 10 шагах от шалаша…
Дан согнулся и вполз в сооруженный подручными купца большой шалаш. Тяжелый дух немытых тел сразу ударил в нос. Дан с трудом рассмотрел лежащих в шалаше, связанных людей. Никто из них даже не пошевелился. Только сопение выдавало, что люди живы и не спят. Дан наклонился над ближайшим сопящим телом, телом в каком-то грязном тряпье… Глаза зажмурены, видимо запугали сильно, лицо с синяками и сморщено от страха, в уголке рта застыла кровь, и голова во что-то замотана… Поняв, что на него смотрят, человек перестал сопеть и зажмурил глаза еще сильнее…
— Ох, ё-пересете! — воскликнул обескураженно Дан. — Это же девушка…
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ