Слава богу, что не все предводители наемных отрядов чудинов и карелов напоминали «рыбьеглазого» алнусца и со многими из них Дан договорился еще в самом начале — за твердую оплату и обещание не забывать при дележе добычи — пойти, когда понадобится, «под руку» Дана… Естественно, не навсегда, а только на некоторое время. В переговорах Дан применил неоднократно опробованную в 20–21 веках — «народными избранниками» на своих избирателях — тактику демагогии, то есть, весьма привлекательных, но ни к чему не обязывающих обещаний. И без зазрения совести, с учетом жадности вождей, лично пообещал каждому из них большую добычу, если, конечно, они, вожди, подчинятся ему. А, там, дальше, как в присказке Ходжи Насреддина — «… или падишах сдохнет…», то есть вождь погибнет, или что-нибудь другое случится. Да, и добыча, действительно, вдруг, будет большая…
— Так, — произнес Дан, смотря на своих людей, — это карелы из Заладожья. Но я не уверен в их вожде. Поэтому, сделаем так…
Тойвету, Перхо и Унто едва минуло 16 весен и в поход на землю вене — русских они пошли вместе со старшим братом Перхо Вяйне-воином. Молодой Ахти, сын родового старшины — валита, взял их в свою дружину и обещал всем хорошую добычу. А таким, как брат Перхо Вяйне, уже ходившим в походы и имеющем оружие вене, даже двойную долю в добыче. Но таких опытных воинов в дружине молодого Ахти было немного. Большинство дружинников сына валита были не старше его самого… Уже с месяц они кружились по этому району, где имелось несколько крупных перевааров-селений вене и один небольшой городок. Сегодня Ахти собирался пройти по лесной, с прогалинами желтого песка, дороге и напасть на переваар вене у маленькой реки, но выйдя на дорогу, дозорные заметили в лесу вооруженных людей. Воины уже было схватились за оружие, и брат Перхо сказал Тойвету, Унто и Перхо, что, прежде чем зайдет солнце, много ливвиков и вепс отправятся в страну мертвых — Туони, ведь, у вене хорошее оружие и они умеют драться. И не бегут с поле боя, как хяме, соседи ливвиков с берегов соленой воды… Но оказалось, что это приозерные алнусцы со своим вождем Силаем. Сейчас вожди договаривались о совместном походе, а все ливвикей и вепс их ждали.
Светило неяркое солнышко, где-то обозленно орала лесная птица, а может и сам Кегри-леший орал, Вяйне рассказывал Тойвету, Перхо и Унто о вожде Силае, с которым однажды ходил на хяме… И, вдруг, Вяйне замер. А затем, уставившись за спины парней, закричал: — Тревога! — В следующий миг, Вяйне уже стоял, слегка выставив вперед одну ногу, закрывшись щитом и ощетинившись копьем. Парни тоже не оплошали и мгновенно, как учил их Вяйне, крутанувшись вокруг своей оси, перебросили из-за спины дощатые щиты и, прикрывшись ими, подняли топорики. Тойвету еще показалось, что птицы, до сих пор деловито чирикающие на верхушках деревьев, разом смолкли. И даже лес затих… Со стороны, противоположной той, откуда появились приозерные алнусцы, из леса вышел необычный воин. На голове чудной черненный шлем, непохожий на все те, что видели до сих пор Тойвету, Перхо и Унто, доспех тоже черненный и тоже необычный, небольшой топор в руке. А за спиной круглый щит. И направлялся воин прямо к Тойвето, Перхо, Унто и Вяйне, брату Перхо…