ыми свечами… Все очень добротное. Хозяйка горницы опустилась в кресло напротив Дана, бросила биричу: - Оставь нас! Столкнувшись с выходящим биричем, в помещение, сжимая в руке что-то навроде шапки, ворвался мужчина в одежде красного цвета с поясом желтым - позолоченным, или, скорее даже, золотым. На поясе, через перевязь, висел меч в ножнах - Дан уже не раз видел подобное оружие. Притом, у многих новгородцев... Рыжеватые усы. Как и у Домаша длинные, ниже плеч, заплетенные в косы темно-русые волосы и столь же длинные, посветлее, косички на бороде. Мужчина, придерживая меч, подошел к хозяйке горницы, наклонился и быстро коснулся ее ладони губами. Затем подтащил к креслу женщины свободное кресло и с размаху плюхнулся в него. Справа от хозяйки дома. И сразу стало видно сходство между ними, хотя мужчина и был моложе женщины. Сходство в лицах. - Мать и сын, - сообразил Дан…- Гадаешь, - спросила женщина у Дана, - зачем тебя позвали к посаднику?- Нет, боярыня, - спокойно ответил Дан, - не гадаю... То, что перед ним находилась глава семейства бояр Борецких, известная в Новгороде, как Марфа Посадница, Дан понял, едва только вошел в помещение. Как-никак, личность в истории довольно знаменитая. … – Зачем гадать? – добавил Дан, не дожидаясь продолжения вопроса, и улыбнулся. – Сами сейчас все скажете.- Интересно, - промолвила дама с ястребиными глазами, в ее голосе явно просквозило удивление, - очень даже интересно. - И спросила: - Знаешь, кто я?- Знаю, - просто ответил Дан.- Откуда? – тут же задала вопрос боярыня.- Наслышан, - уклончиво сказал Дан. Наступила некоторая пауза. Мужчина, все время неприкрыто рассматривавший Дана, наклонился к женщине и что-то прошептал ей. Дан расслышал только: - … я же говорил тебе!- Скажи, зачем к Домашу в работники пошел? – неожиданно и громко раздалось от дверей. Дан дернулся, стремительно, по вбитой еще в армии привычке реагировать на все неожиданное, отклоняясь в сторону, то есть, уходя с линии возможного удара... Уходя, насколько это было возможно в кресле. У дверей горницы стоял человек, немолодой, с длинными темными усами, с такими же заплетенными в косы, как у гончара Домаша и мужчины рядом с хозяйкой горницы, волосами и бородой. Крепко скроенный и неимоверно высоченный. Дан и сам не был маленьким, однако тип у дверей выглядел настоящим гигантом. Настоящей «дубиной стоеросовой», как сказали бы в покинутом Даном времени. Вопреки тому, что Дан читал в своем 21 веке – что народ в средние века был весьма малорослым и хилым по сравнению с людьми 21 века, в Новгороде, Новгороде этого,15 века, народ, если и был помельче соотечественников Дана в 21 веке, то не на много и далеко не все. В общем, хотя Дан и не был маленьким у себя дома, в далеком будущем, и в Новгороде, тоже, не так много народу могло сравниться с ним ростом, но сейчас он ощутил себя совсем мелким, почти каким-то пигмеем. - А фиг его знает, - честно ответил Дан. А что он мог им еще сказать? Начать рассказывать с самого начала, как в темном подъезде, лет так примерно через 600 с хвостиком - после торжественных или какие они там будут, похорон всех находящихся в этом зале, его, Дана, жителя того далекого времени, гражданина пока еще не существующего государства, шандарахнули чем-то тяжелым по «башке» и он, нежданно-негаданно, очутился здесь? Приблизительно, за 6 веков до своего рождения..? «Дылда» подошел к женщине и также, придерживая висящий на кованом желтом поясе, в украшенных металлическими бляшками ножнах, меч, подтащил к хозяйке дома свободное кресло. Но уже с левой стороны. И также, с размаху, уселся в него. Кресло даже не скрипнуло. - Во, классно мебель делают, - невольно мелькнула в голове Дана мысль относительно кресла и относительно мастеров, делавших его. А также относительно многокилограммового тела "дылды", упавшего в него. Устроившись, дылда что-то быстро зашептал боярыне. Посадница закивала головой, словно соглашаясь с ним. Дылда прекратил шептать, и уже громко сказал: - Иона болен и не придет. Посадница снова кивнула головой, будто знала и об этом. Напротив Дана теперь сидело трое, уставившихся на него, людей. И не просто людей, а, как он догадывался, высших чинов Господина Великого Новгорода. - Блин, - подумал Дан, - это, конечно, здорово, что, едва попав в Новгород, я сразу заинтересовал саму Марфу Посадницу, неофициальную правительницу города, но какого черта они смотрят так, словно примериваются, с какой стороны начать сдирать с меня шкуру. С левой или с правой… - Дан почувствовал нарастающее раздражение. Его всегда злило непонятное повышенное внимание к своей персоне, а тут тем более. В голове у него уже крутились разные мысли и одна из них: – Что они могли узнать обо мне, коль так таращатся? – относилась к гончару Домашу. – Может, гончар им сказал, что у меня крылья на спине растут и хвост..? И, вообще, зачем я им нужен? - Когда Дан шел за биричем сюда, он, почему-то, совсем по-другому видел предстоящий разговор…- Ты, человек, за дурачков нас не считай, - промолвила боярыня. – Не хочешь отвечать – не отвечай, только, вот, тысяцкий утверждает, что ты, хотя и молод зело, но воин… - Посадница полуобернулась к «стоеросовой детине»: - Я верно говорю, Василий? «Детина» ухмыльнулся и подтвердил: - Верно, матушка! – Голос у тысяцкого был низкий, с легкой хрипотцой.- Вот, - наставительно произнесла боярыня, - а пошел в работники… Дан замялся. Да, уж, попал. Еще с курса средневековой истории он помнил, что воин не мог, не должен был идти в работники, ибо это противоречило всей морали средневекового общества. Дана приняли за воина, теперь нужно было выбираться. Дан пристально обвел взглядом горницу и людей, сидящих напротив...- Ты глазом-то не зыркай, - отреагировал на его «осмотр» тысяцкий и поправил меч на поясе, демонстративно поправил. - Мы тебя не в «темную» сажать позвали, а разговор говорить!- А я не пошел в работники, - наконец, решил сказать Дан, - я просто очнулся в сарае у Домаша. – И, на всякий случай, уточнил: - Но я не помню, как туда попал. - Так уж не помнишь? – поинтересовался Василий-тысяцкий с иронией.- Ага, - мелькнула мысль в голове Дана, - прямо счас я вам все и выложил… Чтобы вы, после моих воспоминаний "крышей поехали", а я потом расхлебывал. А, еще вероятнее, чтобы вы меня за какое-нибудь исчадие ада приняли и попытались упрятать куда подальше, например, на дно Волхова... Или на сосну повыше. С камешком на шее или колом в груди – как раз перед отбытием сюда из 21 века, Дан просмотрел фильм о молдавском господаре - графе Дракуле. Очень занимательное кино... - Не дождетесь! И, вообще, - успокаиваясь, подумал Дан, - нахрапистый, однако, тысяцкий... – И твердо ответил: - Так уж и не помню! Меня нашли… - Мы знаем, где тебя нашли, - перебила Дана боярыня и, вдруг, повернувшись к дверям, позвала: - Онфимий! В дверь горницы, будто подслушивал, мгновенно вошел мужчина-блондин средних лет, слегка хромающий и с белокурой бородой. В отличие от тысяцкого и сына боярыни, его борода и волосы не были заплетены в косы. Моргнув белесыми глазами и не смотря на Дана, Онфимий поставил на стол 2 глиняных жбана – корчагу и ендову. Оба сосуда были расписаны Даном.- Тебя, ведь, Даном зовут? – уточнила боярыня. И, хотя Дан промолчал, боярыня продолжила: - По тому, как ты ходишь и как окинул нас взглядом, мне и без Домаша с Василием ясно - ты воин… - Значит, все-таки, Домаш постарался, - понял, "откуда подул ветер", Дан.... - Правда, тысяцкий утверждает – к мечу ты не привычен, но я в этом не слишком разбираюсь. Важно другое. Ты воин. И, пока ты лежал у Домаша, ты в бреду ругался не только по-словенски, а и по-чужеземному…- Надо же, - сам себе удивился Дан, - а в университете я только немецкий учил.… одет ты был чудно, и в церкви ведешь себя так, будто первый раз в православный храм попал, хотя обряды знаешь...- Вот, тебе бабушка и юркнул в дверь, - занервничал Дан, - одежка на мне, конечно, не соответствовала нынешнему веку… И там, в 21 веке, я в церковь больше на экскурсии ходил, чем… А тут… Блин, как выкручиваться? … и тварей на горшках ты пишешь невиданных и диковинных... - Марфа внезапно замолчала. Потом произнесла: - Дмитрий говорит, - боярыня посмотрела на сидевшего по правую сторону от нее мужчину, - такое придумать нельзя, такое может написать лишь тот, кто сам видел этих зверей. А значит, - Дан напрягся, посадница смотрела прямо на него яркими ястребиными глазами, - а значит, - с нажимом повторила боярыня, - это настоящие сцены из жизни этих зверей! – И боярыня ткнула пальцем в изображения львов, жирафа и обезьян на керамике. - Дмитрий же охотник знатный, - добавила она, - по-пустому навета творить не будет. Глава 5- … у белай пене праносяца кони, рвуца, мкнуца и цяжка хрыпяць, - заставляя себя не паниковать, мысленно продекламировал Дан, - старадауней крывицкай Пагони… - Он осознавал, что нужно что-то говорить, как-то выходить из положения, но в голову ничего не приходило... – Хорошо, - произнес Дан и поднял перед «уважаемой комиссией» согнутые руки с ладонями наружу - жест, возможно, непривычный для 15 века, - сдаюсь. Не знаю, в чем вы меня подозреваете. Но явно подозреваете… Меня, действительно, зовут Дан. И родом я литвин, хотя в юности и бежал из дома. Долго странствовал, был в далеких, очень далеких, - подчеркнул Дан, - странах. Видел удивительные вещи – деревья... Если пять человек станут в круг и возьмутся за руки, то, все равно, они не смогут обхватить э