ком. Она, жидкость, даже понравилась Дану. Подождав, пока Дан сделает глоток, мужчина, с явно вопросительной интонацией, произнес: - Ганза? Дан с недоумением уставился на старообрядца: - Какая Ганза? Уже второй раз за этот день он слышал про какую-то "Ганзу". Поняв, что название «Ганза» никакой реакции у Дана, кроме непонимания, не вызывает, мужчина показал на себя пальцем, вымазанным в чем-то, похожем на глину, и сказал: - Домаш! – Потом застыл, выжидающе смотря на Дана. Сообразив, что рыжебородый назвал себя и приглашает тоже самое его сделать, Дан, прочистив горло, произнес: - Дан! – И хлебнул еще из кружки-жбана. Старообрядец, тут же, переспросил: - Данске? – И видя снова не совсем понимающее выражение лица Дана, быстро уточнил: - Гот? Мурман? - Господи, - дошло до Дана, - так это же он думает, что я называю ему свою национальность… В смысле, какой я национальности. То есть, не датчанин ли я или какой иной скандинав… Только странно, готами шведов, как и мурманами норвежцев лишь в средневековье звали. И то не всех… Белорус я, - подумав, сказал Дан. – Из Гомеля! – секунду спустя, добавил он. Название города Дан особо выделил. Теперь настала очередь сделать удивленное лицо Домашу: - Белорус? Гомий? – Слегка исковеркав название города, повторил рыжебородый и озадаченно поскреб пальцем бороду, то есть, подбородок под одной из своих огненно-рыжих косичек. Одновременно, рыжебородый, видимо, усиленно работал головой. Дану показалось – он даже скрип мозгов расслышал. Итогом умственной деятельности Домаша явился следующий вопрос:- Словенин? - неожиданно поинтересовался Домаш и пытливо уставился на Дана.- Не фига себе, - почти обиделся Дан, - он, что? Меня за иностранца принимает? Черт бы побрал его и всех остальных старообрядцев… Для них, наверное, белорусов и не существует… Да, русский я, русский! – почти воскликнул Дан. - Русский... – опять недоуменно повторил старообрядец и в очередной раз уставился на Дана... - Блин, - теперь настала очередь недоумевать Дана, - так для него что, и русских не существует? Вот, влип… Куда же я попал? - ...А, русин, - наконец, радостно произнес Домаш. – Литвин, значит... - Да, мужик, основательно вы застряли в прошлом, - вздохнул мысленно Дан. -Белорусов литвинами называть... Как 300 лет назад... Ладно, пусть будет литвин.... Мужчина, видимо, услышал то, что хотел и уже спокойно произнес: - Я гончар...- Рыжий произнес не "гончар", а несколько другое слово, но Дан, как-то умудрился сообразить, что он сказал - ... А этот сарай, где ты находишься, – продолжил мужчина, - мой сарай. – Выдав это, он многозначительно замолчал, намекая Дану, чтобы и гость поделился сведениями о себе. - Гончар – это хорошо, - подумал Дан. Хотя, почему хорошо, он и сам не знал. Но все равно хорошо. - Только, все-таки, где я и как меня угораздило сюда попасть? – Он хлебнул из кружки. Ситуация не нравилась ему и злила, как всегда, когда он что-нибудь не понимал. - Слушай, братишка, - вместо рассказа о себе, прокашлявшись после «не в то горло попавшего» глотка варева, спросил Дан, - ты мне правду скажи – где я нахожусь? И как я сюда попал? Женщине позади Домаша, вероятно, надоело слушать этот дурацкий диалог Домаша и Дана и она зашуршала своим безразмерным платьем. Бросив взгляд на Дана, мужчина тихо сказал: - Марена, ты иди. С меня причитается.- Да, уж, - пробормотала женщина и грудным голосом добавила: - Ты только не забывай. Ну, ладно, больше я ему не нужна. – И шурша своим сарафаном, направилась, как понял Дан, к выходу из закутка, в котором находился Дан. Обращение «братишка», видимо, покоробило старообрядца, но он сделал вид, что все в порядке и терпеливо, как ребенку, разъяснил Дану: - Ты в Новгороде, человече. Тебя нашли мои работники, Семен да Вавула, возле старой выработки - ямы с глиной. Дан разозлился еще больше - что ему тут "лапшу" вешают, какой опять к черту Новгород? Какая яма с глиной? Одним махом допив варево из кружки и поставив «тару» на дощатый пол, он приподнялся на ложе. Вернее, сделал попытку приподняться. С трудом, но это ему удалось. Опершись на локоть и чувствуя себя несколько увереннее после выпитой жидкости, Дан, уже еле сдерживая гнев, нарочито тихо, спросил: - Ты что несешь, братишка? Меня по башке саданули в Гомеле… Какой, к бесам, Новгород?- Господин Великий Новгород, - не спеша, ответил старообрядец, пропустив богохульство Дана мимо ушей. И, видимо, полагая, что литвин Дан, получив удар по голове, не совсем пришел в себя, на всякий случай, сразу уточнил: - Сейчас 6978 лето от сотворения мира…- Что!? – взвизгнул Дан. – 6978 лето… Господин Великий Новгород? – и потерял сознание. …За рядом деревьев, на лугу, узким языком вытянувшимся вдоль речной протоки, расположился на ночевку загон московских татар. Два десятка всадников - степняков. Время клонилось к закату, хотя еще было светло. Степняки гостей не ждали и даже коней отогнали пастись подальше. Несколько человек направились в лес за дровами… Свист арбалетных болтов оказался для кочевников полной неожиданностью. Тяжелые короткие стрелы пробивали степных воинов насквозь, даже тех, кто еще не снял тяжелые тегиляи. Но первыми погибли сторожа при лошадях, застреленные почти в упор. Невысокие татарские кони, приученные не подпускать к себе чужих, на этот раз не почувствовали вплотную подобравшихся к табуну людей... У сторожей лишь струйки крови запузырились на губах, когда арбалетные болты вошли им в сердце... Захваченные врасплох татары заметались по лагерю, пытаясь укрыться от стрел, а затем, визжа и хватая оружие, ринулись к лошадям. Однако, добежать до лошадей им не дали. Бегущих к лошадям татар тоже встретили арбалетные болты... Спустя несколько минут после избиения загона, из травы на лугу поднялись люди - сначала один, потом еще с десяток - в капюшонах на голове, в разрисованных зеленым, черным и коричневым накидках поверх черненной брони. В руках у людей были арбалеты.- Олуч, Гюргей, проверить татар. Всех раненных добить! - слегка сдвинув капюшон, скомандовал загадочным воинам очень высокий человек слегка диковатого - с заплетенными в две толстые косы темными, с подпалиной волосами, с рыжими, светлеющими на концах усами и небольшой, яркого медного цвета бородой - вида. - Сашко, Нос, пройдите по лагерю, соберите все ценное. Хотев, Янис, принесите оружие и этих, в лесу, посмотрите. Остальным – собрать стрелы. Время пошло! Солнце еще не успело окончательно опуститься за горизонт, как маленький отряд, предварительно пуганув татарских лошадей, растворился в лесу, оставив перебитых татар лежать на разоренном ночлеге. ... Среди деревьев бесшумно скользили двое разведчиков, за ними, далеко позади, слегка рассыпавшись по лесу, чтобы не оставлять ненужных следов, двигался отряд. Самым последним шел-бежал Дан. Ровно год назад, неизвестно каким способом и чьей прихотью он переместился из Гомеля 21 века в Новгород 15. В то, что он просто так провалился в некую черную дыру с выходным отверстием в средневековье, Дан не верил. Не считал нужным верить. Хотя бы потому что ему отчетливо мерещилась в этом деле пара чьих-то шелудивых, поросших мелкой кудрявой шерстью ручек, то есть ножек, то есть копытц. А еще мелькали рожки на голове, такие маленькие и слегка закрученные. И нос в виде пятачка. Иначе говоря, харя обыкновеннейшего кондового черта, каким его нарисовали в известном фильме, по повести малороссийского мистика Гоголя, Николая Васильевича - « Вечера на хуторе близ Диканьки»... Кто-то, ведь, позвал Дана тогда, в подъезде... За год, что Дан провел в Новгороде или в Господине Великом Новгороде, как с гордостью называли его сами новгородцы, он не раз вспоминал этот голос. И пусть вначале даже и мыслей не допускал, что его мог позвать кто-то иной, а не Макс, но... Но затем все чаще и чаще стал задумываться над той неуверенностью, прозвучавшей в голосе Макса... Однако, это всего лишь лирическое отступление. На самом деле, Дан постоянно строил предположения, как он умудрился попасть в прошлое, за 600 лет до своего рождения. И одна из его версий, юмористически-мистическая, предполагала участие в этом деле черта. Впрочем, и другие его версии были не намного лучше – от космическо-уфологической, типа, пришельцы напакостили, до претендующей на некую изысканость и научность – случайное завихрение времени с выбросом из 21 века в 15. За прошедший год Дан научился хорошо понимать язык средневековых обитателей Новгорода и, естественно, говорить на нем... От воспоминаний о прошлом Дан отвлек тихий шорох и появившийся рядом Каупо. - Боярин, - сказал альбинос, - впереди, в лесу московиты. Все конные. Примерно полсотни человек. Два десятка из них татары… Глава 2 Сумерки сгущались все больше и больше. По узкой лесной дороге, зажатой с обеих сторон огромными соснами, дороге, со следами колес от телег, двигался отряд московских ратников. Проводник из местных уверенно вел отряд - стяг боярина Окинфия с двумя десятками союзных татар - в ближнюю деревню, что раскинулась на берегу большого лесного озера. Боярин торопился, он собирался переночевать в деревне. А еще боярин торопился на соединение с основными силами московского князя, находящимися сейчас в бывшем новгородском, а ныне московском Торжке. По словам проводника, скоро должен был начаться спуск в овраг, а там уже и озеро, на берегу которого расположилось селение. Боярин улыбнулся в редкие усы – он будет спать сего